твердь
Меняетъ онъ съ радостью на ночь и смерть.
«Предъ золотомъ падаетъ поднятый мечъ,
О верности долгу забыта и речь;
Оно заставляетъ не верить любви,
Алтарь осквернять и купаться въ крови.
«Оно отнимаетъ детей у отца,
Вселяетъ неверье въ людския сердца
И въ юношахъ гаситъ ихъ пылъ молодой,
Ихъ кровь разбавляя холодной водой.
«Блести же, металлъ, все сильней и сильней,
Все громче ты, молотъ возмездия бей!
Погибнетъ людей ненавистный намъ родъ,
И снова земля въ нашу власть перейдетъ!»
Пр. Б. (Съ немецкаго)
Карлъ Тавастшерна
I.
Съ весеннею ласточкою.
Милая ласточка! Любишь ты въ высь,
Въ синюю высь уноситься —
Будь сострадательна: къ милой помчись,
Вестникомъ лета бедняжке явись,
Пусть ея взоръ прояснится!
Милая ласточка! Крылышкомъ ты
Нежно коснись ея щечки,
Съ липы стряхни на нее ты цветы,
Пусть ей навеютъ о счастье мечты
Белые эти цветочки!
Милая ласточка! Если она
Спрашивать что-нибудь станетъ,
Ты ей скажи, что морская волна
Шепчетъ о встрече, чиста и ясна,
И въ путешествие манитъ.
Милая ласточка! Милой ты спой
Песнь о любви безконечной
Ею ведь дышетъ просторъ мировой,
Дышетъ и солнечный лучъ золотой,
Дышетъ и ветеръ безпечный.
Милая ласточка! Жизнь есть полет,
Пой это людямъ, ликуя:
Пусть это горе людское пойметъ,
Крылья распуститъ и смело рискнетъ
Къ небу взлететь, торжествуя!
Н. Новичъ
II.
Признание.
Ночь темна. Надъ самою землею
Тучъ тяжелыхъ мчится караванъ.
Вздохи волнъ доносятся порою
Сквозь густой какъ облако туманъ.
Въ тепломъ плэде, въ хижине, ты внемлешь
Полнымъ страсти, пламеннымъ речамъ.
Ты молчишь, – быть можетъ, просто дремлешь…
Смутно виденъ твой образ очамъ.
Не тебе понять мои страданья;
Чемъ я счастливъ – легче ты поймешь.
Наконецъ, добился я признанья;
Безъ борьбы ты руку мне даешь.
Но съ руки перчатки не сняла ты;
Оглянувшись, пусто-ли кругомъ,
Говорить спокойно начала ты,
Словно речь Богъ ведаетъ о чемъ:
«Я бываю истинно счастливой
Въ те часы, когда внимаю вамъ,
Вашей речи нежной и красивой,
Вашимъ плавно льющимся словамъ.
«Но любить… любить васъ не должна я.
И не лучше ль въ памяти своей
Сохранить, ничемъ не омрачая,
Память лучшихъ выпавшихъ намъ дней?»
Но рука, что глажу я рукою,
Говоритъ инымъ мне языкомъ;
Этой речи верю я душою, —
Не словамъ подсказаннымъ умомъ.
То –