тебе благо, фигура Хозяина законов нравственности. То есть в беде человек начинает нравственно мыслить. Скептиков и атеистов в больницах в разы меньше, чем на пляжах. В сложных ситуациях люди смолкают и суровеют, но при этом способны понимать больше и лучше, нежели в период сытости или бездумного веселья. Это связано с тем, что в экстремальных ситуациях непременно входят в жизнь нравственные категории.
Боль утраты – это не физическая боль, тело уже может перестать болеть, но душа болит. Человек знает, что физическая боль легче, чем душевная. Боль утраты гораздо более сильная, чем болезнь телесная, при том что не знаешь, что, собственно, болит – ведь не болит же ни один из органов тела. Через боль проявляются какие-то другие органы, о существовании которых человек вдруг узнает: орган веры, орган совести. Отсутствие реакции нервной системы на боль есть признак смерти. А с боли жизнь начинается. Как ребенок приходит в мир? Криком. Он не с хохотом рождается. Он бы мог расправлять свои легкие, смеясь. С точки зрения дыхательной динамики, может быть, хохот не далеко ушел от крика. Но, рождаясь, люди плачут, а не смеются.
Итак, нравственная боль действует парадоксально. Она особенная – таблетку никакую не примешь и болит что-то такое, что не пощупаешь. И человек вдруг узнает о себе что-то очень важное. Оказывается, у него внутри есть что-то, что способно так болезненно реагировать на горе.
– Когда женщина с тяжелым чувством потери возвращается из роддома, члены ее семьи, особенно если они не ходят в церковь, по большей части глубоко не задумываются над происшедшим, как она, и уж тем более не обсуждают это горе между собой. В семье все растеряны, потому что они ждали, что она родит, за чем последуют соответствующие изменения. А у несостоявшейся матери внутри творится нечто необъяснимое, что сложно облечь в слова. Наладить контакт с родными крайне сложно в этой ситуации. Они начинают делать нелепые, на взгляд женщины, вещи. Родственники пытаются выказать свое сочувствие, говоря: «Ну, родишь еще…» или «Ах, как тебе плохо!» Но никто не знает, как ей плохо, поэтому любые утешения на бытовом уровне кажутся примитивными и ничтожными.
– Да, родственники невольно подвергают скорбящую женщину душевной пытке.
В такой ситуации общение, как правило, ранит человека. Люди часто не столько грубы, сколько примитивны в своих попытках помочь и посочувствовать. Случается, что чужое горе служит лишь поводом для рассказа о самом себе. «Соболезнующий» начинает вспоминать: «А вот у меня тоже…» И тех, кто подвергается этой пытке, можно только пожалеть. В этой ситуации нужно вести как можно меньше разговоров. Лишних разговоров горюющий человек и так терпеть не захочет. Но ему нужен тот, кто поймет, с кем можно даже просто помолчать. Конфуцию[6] принадлежат такие слова: «Силками пользуются при ловле зайцев. Поймав зайца, забывают про силки. Слова используют для выражения мысли. Постигнув смысл, забывают про слова. Где бы найти мне забывшего про слова – он тот,