серый – в карандаше…
Утла подвода, худа кобыла —
в тумана кашице, густыше"…
П_А_Р_А_Ф_Р_А_З_А
Темно у дохтора на приеме,
вчерась, горбатясь за гумус тмящий,
перестарался, а нынче в дреме
сижу ледащий с лицом просящим.
А рядком дедка сидит безрукий
и все страдает от боли жгучей
в руке, c которой давно в разлуке,
с лицом темнее осенней тучи.
– Шо, хлопчик, скоро, нас дохтор примет?
– Хто яго знает, сих эскулапов?
Ужо онемели ужица с выей,
давненько не был в явонных лапах.
Как-то мне щупали грудь, паршивцы,
кололи и жгли, убивцы, трахею…
Искали душу в сердечных мышцах.
Видно, давно я расстался с нею.
Болела сильно, такой уж родился,
фантомы боли, сонмы печали…
Пошла уж какая, дедуля, седмица…
Пропала душа, куда-то отчалив.
Нас врач осмотрит – печать, как клякса,
в Собес с тобою сделаем ходку.
Мне б в рот – оболу, а лучше – баксы,
а ты, дедуля, проси молодку.
Пора инвалидов взять на поруки,
и поддержать нас, таких горемычных,
ты, дед – инвалид, поскольку безрукий,
и я инвалид – без души кирдычно.
Ashsa
http://samlib.ru/s/shapiro_a_a/obida.shtml
«Мне снилась детская обида…»
"Мне снилась детская обида
на N. Не подавая вида,
что пьян (хотя совсем алкаш —
о если б всё, что мы глаголем,
оправдывалось алкоголем!),
он мне твердил, что я – "не наш".
…
П_А_Р_А_Ф_Р_А_З_А
Душевная травма
Во времена, кажись, застоя
сидел с бутылкой я пустою…
Ко мне подсел какой-то дед.
Рябой, немытый, бородатый,
со стаканОм, как бы поддатый.
Условно пусть зовется Z.
Я был отнюдь не алкоголик,
хоть мог бухать, порой, до колик
в печенках, почках и спине…
Увы, то, что в верхах глаголют
нельзя понять без алкоголя
давно известно всей стране.
Смеркалось. Ерзали ворота.
Базланить не было охоты,
я встал, уж было, и пошел…
Вдруг Z на что-то рассердился,
вскочил, на месте закружился,
мне в спину прорычав:
"Козел!"
"Я не козел", – хотел сказать я,
но в санитаров двух объятьях
он был погружен в грузовик.
Знать, Z, сбежав с какой-то дурки,
хоть был и пойман в переулке,
все ж в подсознанье мне проник.
"Козел!" – кричали дети в школе.
"Козел", – я слышал в чистом поле.
"Козел", – прошамкал аксакал.
"Ко-зе-л!" – мне жид пропел пархатый.
Приснилось даже – черт рогатый
за мною целый день скакал.
И, правда, кто мне скажет, кто я?
"Сон разума" – пророчил Гойя.
И я заснул на много лет.
Во сне мне снились вор в законе,
и как ругались зэки в зоне…
"Козлы!" –