ну как же ты такое не знаешь? Это же так просто! Огурчики – они же такие вкусные, все их скушать хотят, вот они и защищаются своими колючками. А помидоры, когда зеленые, – они невкусные, их никто не хочет кушать, и им становится грустно, что они никому не нужны. Они сидят на ветках и злятся, а от злости краснеют. Ты же сама когда-то говорила про папу, что он аж покраснел от злости.
– Да? Только я, по-моему, говорила, что он позеленел, а не покраснел. Ну да неважно, – ответила мама, с трудом сдерживая улыбку.
Все домашние уже привыкли к бесконечным вопросам Дануты. Бабушка, папина мама, вообще считала, что ребенок такой, потому что ей имя неправильное дали.
– Ну что это за имя – Да? Ну? Так? Не имя, а одни вопросительные знаки. Девочка теперь всю жизнь будет любопытной, а вы мучайтесь, – любила повторять она невестке.
– А мы вовсе и не мучаемся, – бодро отвечала та, хотя иногда сомнения все-таки бередили ее сердце.
– Ну-ну, посмотрим, – театрально вздыхала бабушка и механическим движением поправляла непослушные кудри на голове внучки.
С некоторых пор Данута интуитивно чувствовала, когда терпение взрослых заканчивалось и вместо ответов она могла, как говорил папа: «Попасть в немилость». Немилостью для нее был одинокий стол и коробка с карандашами или того хуже – уборка игрушек.
Вот и сегодня, после того как Данута спросила: «Долго ли мама еще будет разговаривать по телефону?», мама рассердилась и отправила ее в комнату собирать игрушки. Девочка обиделась и решила не разговаривать с ней, по крайне мере пока не вырастет.
Перспектива собирать игрушки ее совсем не привлекала, а когда она увидела, что Брыся катает по полу мяч, то возмущению ее не было предела.
– Как же так, разбрасывают все, а убирать мне одной? – громко возмутилась она, имея в виду притихшую кошку.
Девочка обижено подошла к окну и стала дышать на стекло, пока оно не затуманилось.
На улице шел снег. Плотными хлопьями он неспешно падал и укутывал мерзлую землю. Данута нарисовала пальчиком на окне фигурку человечка, а потом пририсовала ему крылышки. Она стояла и любовалась своим творением – летящим ангелом, когда в комнату заглянула мама и бодро произнесла:
– Даня, быстренько надевай брюки и свитер. Побудешь у бабушки Лоры, а я поеду по делам.
Данута сперва хотела возмутиться, что ее не берут с собой, но посмотрела на разбросанные по полу игрушки и решила молчать.
– К Лоре так к Лоре, – наигранно вздохнула она, хотя на самом деле любила проводить время с этой чудной бабушкой.
Лора была для девочки скорее подружкой, чем няней. Они могли часами разговаривать, и, пожалуй, она была единственным человеком, которому не надоедало отвечать на бесконечные вопросы Дануты. Так сложилось, что своих детей у бабушки Лоры не было. Даня, конечно, выспросила «почему?» и знала, что в юности Лора любила одного парня, который трагически погиб, спасая людей из огня. Всю тяжесть этой жизненной драмы Данута, безусловно,