тоже так будут учить? – Данута вопросительно посмотрела на учительницу.
Лора на минутку задумалась, а потом продолжила:
– Скорее всего, в школе вас будут учить другому. Тому, о чем вы сможете прочесть в книгах и разобраться сможете сами.
– Хм, а зачем же мне тогда учиться в школе? Читать я умею, писать тоже. Лучше я тогда с вами буду учиться.
Учительница звонко засмеялась.
– Так ты и так со мной! Понимаешь, милая, в школе вы не только пишете, читаете и изучаете новое. Вы учитесь общаться, решать такие сложные задачи, как «нравится – не нравится» и что с этим делать; быть или казаться; стараться или не стараться; какой делать выбор; с кем дружить, чем увлекаться. И еще много уроков, кроме школьных предметов вы проходите.
– Но это же так долго! Зачем целых десять лет учить одно и то же?
– Поверь мне, что долго только первые несколько лет, а потом ты не успеешь заметить, как все закончится и начнется новая учеба.
– Как? Еще учиться? – изумленно спросила девочка.
– Ну, я же говорила, что ты будешь учиться всегда. По крайне мере, пока живешь. Только ты сама решаешь, будет тебе интересно или нет. Будешь ты жить так или иначе.
Данута не дослушала ее до конца и начала громко провозглашать:
– Я буду жить интересно! Буду смотреть мультики, сколько захочу, и играть в компьютер. Буду читать, рисовать, писать с тобой письма, ходить по лужам, накуплю конфет и буду раздавать всем, у кого плохое настроение или кто болеет, – она выдохнула, внимательно посмотрела на бабушку Лору и продолжила: – А еще я, как ты, буду учить детей или лечить, – она на мгновение задумалась и спросила: – А можно так, чтобы сразу учить и лечить?
Глаза пожилой учительницы светились любовью, она смотрела на девочку и улыбалась.
– Конечно, можно. Только вначале тебе придется выбрать и изучить что-то одно. А после ты уже сможешь и учить и немножко лечить или, наоборот, лечить и по ходу дела учить. Главное, чтобы ты сама этого сильно хотела.
– Получается, что когда я вырасту, мне можно будет все, что я захочу?
– Ну, я бы сказала так: для тебя будет возможно все, о чем ты искренне пожелаешь, чего захочешь всем сердцем и к чему будешь прилагать усилия.
– По-вашему получается, что если я сильно-сильно захочу, чтобы люди научились летать, то они научатся летать? – лукаво спросила девочка.
– Совершенно верно. Только это не «по-моему», а потому что так устроен мир. Но только захотеть – этого мало. Ты должна думать об этом, представлять, как это сделать. Ты должна быть первой, кто полетит, а потом научит других людей летать, – учительница внимательно посмотрела на Дануту, а потом, переведя взгляд на часы, заторопилась: – Пора обедать, а после мы все-таки напишем с тобой письмо Мишеньке Гольбергу.
Много дней и вечеров они проводили за неспешными разговорами и своими важными делами. Порой казалось, что между ними нет семидесяти лет разницы, так заразительно они смеялись,