с ними надо, не щадя живота своего.
Князь не особенно рассчитывал на то, что они оборотня этого встретят, но монах был так настойчив, говорил так убедительно, потому и отдал он приказ воинам своим отправиться в полночь на поиски. И с усмешкой подумал Даниил о том, что ему, вероятно, следовало испугаться, но он был уверен в собственной силе и ловкости. Ни зверь, ни человек не были в те дни страшны юному князю Галицкому.
И он почему – то вспомнил былины древние, где Добрыня со змеем сражался, и хотелось ему, чтобы и о нем самом такое сказание в веках оставалось. Он был рожден воином, отец его был одним из самых отважных князей, таким ему и хотелось оставаться до конца.
И вот тогда до Федора дошли слухи, что сам князь собрался со зверем лютым схватиться, а про него вроде бы и забыл вовсе. Не выдержал он, и сам к князю пожаловал.
– Вроде бы в битву мы с тобой вместе ходили, что же в мирное время ты от меня отворачиваешься, княже, – обиженно спросил он
– Это мой Змей, – задорно говорил Даниил, – и с ним я сам сражаться должен.
И ничего больше говорить о том князь не стал. Но он видел, что от Федора ему просто так не отделаться. Но он понимал, что обижает своего лучшего друга, но никак не мог с собой справиться. И знал Федор, что должен он что-то особенное придумать.
– Я не пойду, – заверил его тот, – я боюсь ночью по лесам шастать.
Никто бы не понял, издевается он или говорит серьезно. И сколько бы Даниил не смеялся над ним, он упорно не сдавался, и твердил о том, что шкура ему своя дороже, и не хочет он в темноте искать незнамо чего. И тогда князю осталось только махнуть рукой, и задуматься о странном поведении своего друга.
Вечером, когда монах тихо постучал, князь был уже готов выйти в лес. Федор неустанно стал пробираться за ними. Он крался очень осторожно, так, чтобы ни тот, ни другой не смогли его заметить. Никак не мог он упустить такого случая. Около ворот дворца встретил их Василек. Остановился он перед ними растерянно.
– Тебя что-то тревожит? – Обратился к нему Даниил.
– Не ходи туда, – попросил его брат, – боязно мне.
Над ним Даниил не стал смеяться, но спросил его, немного озадаченный:
– Чего ты боишься? Того, что я со зверем не справлюсь?
– Нет, не того, но если это заговор против тебя, – они знают, что ты один пошел, я боюсь, что не звери там тебя, а люди лихие ждут, и они страшнее зверей будут.
Даниил был потрясен. Он и не думал, что Василек может так о людях думать, но он не позволил себе отступить.
– Не бойся, ничего страшного там нет, не могу я поверить в то, что монах меня обманывать станет.
– Можно мне с тобой? – спросил он, видя, что тот не откажется от своей затеи. В глазах его стояло отчаяние, хотя это непросто было в темноте разглядеть.
– Нет, оставайся здесь, мне так спокойней будет, – уверял его князь. И Василек согласился с ним. Он долго упрекал себя за то, что смалодушничал