хотите сказать, что Башарин подошел к дому, развернулся и ушел? – уточнил Вася.
– Да нет же! – тут только в голосе, бывшем до той поры трогательно-застенчивым, вплоть до спотыкания, прорезались очень даже неприятные нотки. – Он поднялся по лестнице, я встретила его в дверях – я человек пожилой, у нас коридор длинный, я как его в окно увидела, сразу пошла открывать, – так вот, он повернулся и как понесется вниз!
– Он чего-то испугался? – предположил Вася.
– Меня он испугался! Понял, что я ему сейчас все выскажу! Вляпался, бездельник, в очередную историю! Опять ему какой-то муженек собрался морду начистить! Мало того, что сам, как блудливый кот, – еще и Борьку за собой тащит! А того куда потянешь – туда он и тащится! Зять то есть!
– А как Башарин был одет?
– Как дурак! Мужику уже под сорок – шастает с голым пузом!
– То есть, черная рубашка была расстегнута?
– Весь в черном – тоже мне красавец мужчина! И в дурацких сапогах! Кто в сентябре в такие сапоги влезает, хотела бы я знать?
– В черных сапогах? – Вася сохранял привычное хладнокровие.
– В черных… – не слишком уверенно отвечала жуковская теща.
– Спасибо, вы очень помогли следствию.
Теща пыталась еще что-то рассказать про парочку дармоедов и неудачников, Вальку Башарина и Борьку Жукова, но Вася умел прекращать такие разговоры. И прекратил.
А потом, положив трубку, отпустил мысли на свободу. Через два дня полагался аванс, можно было позволить себе очередную роскошь – тысячу двести пятьдесят пестрых загогулин, которые вместе должны были составить невозможно красивый старинный французский замок в долине Луары на фоне июльского полдня.
Вася давно вышел из детского возраста, однако в последний год пристрастился к собиранию «пазлс». Возможно, это уже было классической блажью завтрашнего старого холостяка. Он по крайней мере раз в месяц покупал большие и дорогие коробки, а получившиеся панно заботливо покрывал бесцветным лаком. Это невинное хобби заменяло ему телевизор – о чем, кстати, никто на работе не знал. На работе были другие игрушки, не такие трудоемкие, – так, полгода назад все, включая полковника Андрея Евгеньевича Сорокина, увлеклись дротиками. Были куплены вскладчину два больших круга «дартс» и дорогие тяжелые стрелки-дротики, проводились целые чемпионаты, а кончилось это чуть ли не трагически. Один круг был подвешен на двери, и вечером, в такой час, когда посетителей ждать уже не приходилось, одновременно один из участников турнира метнул зеленую стрелку – и стремительно отворилась дверь.
Перед окаменевшими сотрудниками стояло самое что ни на есть высшее начальство, генерал Каменский, а в его меховой шапке торчало зеленое пластмассовое оперение. Если бы генерал был на два сантиметра выше – остался бы без глаза.
Вася, неизменно бывший в тройке победителей, очень жалел об утраченной забаве.
Так вот, он стал собирать по вечерам, в тех редких случаях, когда они оказывались свободны, большие панно из маленьких загогулин. Иногда до часа уходило на поиски