и, в отличие от своих соплеменников, оказался одет в домотканую полосатую накидку, которая красиво оттеняла его тёмно-коричневую кожу. Его негритянские черты лица были приятны, волосы – очень курчавые, длинные, борода негустая, но хорошо развитая у подбородка. Его большие умные глаза не явно, но тщательно ощупывали белых людей и особенно капитана. Разговор шёл уже долго, но к сути своей так и не приблизился.
– Надо запастись терпением, – предупредил всех дон Родригу.
И разговор по традиции шёл о погоде, о том, как туземцы дошли сюда, о здоровье семьи и урожае. Отвечая на неспешные вопросы Йаро, старый португалец успевал рассказывать англичанам о некогда могущественном племени мандинка, которое основало большое государство Мали и даже подчинило себе соседей.
Беседа длилась и длилась, и казалось, что ей не будет конца. Наконец, Йаро на мгновение прикрыл глаза тяжёлыми веками и что-то сказал.
– Многоуважаемый Йаро говорит, что они снимутся с лагеря завтра на рассвете… Мы должны быть готовы, – перевёл дон Родригу.
Капитан церемонно поклонился. Предводитель мандинка встал и, ничего больше не говоря, направился в свой лагерь. Капитан поднял белёсые брови, хмыкнул и, объяснив джентльменам, что ему надо сделать кое-какие записи, пошёл в свою палатку.
****
Они вышли в путь с восходом солнца, шли уже очень давно, а плато, которое, казалось бы, находилось от лагеря в двух шагах, что-то совсем к ним не приближалось.
Этот участок саванны, по которому они брели за отрядом носильщиков-мандинка, был совсем сухой, и доктору Леггу показалось, что они опять попали в пекло Сахары: раскалённые камни и земля обдавали его жаром снизу, беспощадное солнце пекло сверху, в глазах у него плыли круги, ноги уже давно налились ватной мягкостью, а во рту было сухо и отвратительно… Откуда-то налетели назойливые мелкие мушки, и эти серые живые тучи особенно одолевали: они лезли в нос, в глаза, повсюду… Калебас* свой он уже и не помнил, когда опустошил, и сейчас мечтал только о том, как бы напиться воды… Любой, хоть из лужи.
Но вымочивший их несколько дней назад ливень не зацепил здесь, видимо, ни клочка земли, или она моментально высохла… «А может её выпили животные, чёрт их возьми совсем», – думал доктор, оглядывая саванну… Вон, побежал кто-то, целой стаей побежал, выпил всю воду и припустил радостно, задрав белые хвосты. Дон Родригу говорил, что местные чёрные могут чуть ли не сутки обходиться без воды. Интересно, а смогли бы они отказаться сейчас от холодного крепкого чая, да ещё с сахаром…
К доктору, пропустив остальных, подошёл Жуан и пошёл рядом, искоса посматривая на него. Доктор постарался улыбнуться и что-то сказать юноше, но в голову нечего не пришло, а улыбка получилась, наверное, очень вымученной, потому что Жуан вдруг остановился и потянул доктора за рукав. Доктор моментально встал, внутренне радуясь, что на какое-то время можно не шевелить ногами. Тут Жуан протянул ему свой калебас.
Доктор взял в руку сосуд-тыковку