поднялся, хотел закричать, чтобы разбудить хозяев, но возраст его легких не позволил выдать что-то громкое, а только горький стон. Тогда он палкой стал стучать-будить по камням колодца. И увидел, как обратно из дома выскочил мужчина в темной одежде, побежал, но тут же упал у источника. Старик рассмотрел в спине его нож, и кровь, мгновенно напитавшую одеяние. Какие-то люди вынесли из дома других неподвижных мужчин, унесли в темноту, вернулись, взяли за ноги и поволокли убитого у колодца.
Человек высокого роста шепнул старику:
– Матфей, ничего ты не видел, ты спал этой ночью. Ты понял?
Старик кивнул, и потом еще раз. Он видел, как вышел из дома Иосиф с мешками дорожными и Мария с ребенком. Человек в кольчуге подхватил часть поклажи и увлек семью за собой.
– Поторопимся!
В конце этой улицы путь начинался пустынный на юг. На дороге стояли с десяток ослов, нагруженных всяческим скарбом.
– Это ваш караван, – грубым голосом напутствовал человек в капюшоне. – С вами будет Аарон египтянин. Доверьтесь ему.
Шимон вскочил на коня, развернул его и поскакал обратно в город. В нем до утра было тихо, а потом с трех сторон в Бейт-Лехем ворвались вооруженные люди, сея страх и кровь проливая. Они отнимали малых детей у родителей и умерщвляли. Полчаса продолжалась резня. Шимон шел по улице с обнаженным мечом в правой руке, в левой младенца держал. Это был последний из шести мальчиков до одного года. Его прикончил лично воин Шимон – зарезал на площади, чтобы видели все. Приказ хитроумного Хордоса был выполнен в точности. Стон и плач оставили воины в городишке, и на многие века продлилась эта скорбь, и весь мир стал знать о маленьком Бейт-Лехеме, а по-русски Вифлееме, и о злодействе Хордоса. И стало нарицательным имя его для нелюдей жестокосердных, способных умерщвлять детей – Хордос, Хордус, Херодус, а по-русски – Ирод.
Глава 3
Все пути неисповедимы
– Сами знаете, Дэвид, как быстро на Синае человека настигает темнота. Был день, и вот уже – черным черно, – закончил рассказчик.
Продюсер Розгир теперь видел, что впереди на здании ярко пылает надпись «Мюзик-холл», фонари во всем парке горят, а на куполе Петропавловки ангел реет в свете прожекторов и, что немаловажно, рядом с ним, слава Богу, никого не наблюдается.
– Как быстро вечереет в Питере! – изумился Дэвид.
Он был под впечатлением рассказа, который, оказывается, слушал несколько часов.
– Да, все в мире происходит быстро, а для каждой личности, типа Вас, вообще мгновенно, – поддержал бодибилдер. – И даже для меня. Простите, Вы не заметили, как ко мне присоединилась моя жена. Ее зовут, как бы это по-здешнему… Шура.
Дэвид удивленно посмотрел на невесть откуда взявшуюся очень красивую женщину, видимо, тоже актрису, воссевшую рядом с господином Елагиным, или как его там… Ее лик был ему знаком. Но откуда? А профессор спросил жену:
– Шура, хочешь пообщаться с ним?
– Нет, – бесцеремонно ответила красавица. – Он ни во что не верит.
– Забавно,