физических и моральных сил, для него лучшее лекарство.
На следующий утро разыгралась пурга, и вылет снова пришлось отложить. Когда погода улучшилась, лётчики отправились готовить самолёты к вылету. Вскоре и комиссар ушёл. Луков спал и не заметил, как он выскользнул за дверь. Когда Одиссей проснулся Галины тоже в избе не оказалось. Вначале Луков не придал этому значения, но спустя какое-то время ощутил смутное беспокойство. Молодой человек накинул на плечи пальто и вышел на улицу. На свежем снегу отчётливо отпечатались следы, оставленные сапожками маленького размера. Они вели к хозяйственным постройкам, за которыми был устроен туалет. В ту же сторону совсем недавно прошёл крупный мужчина. Луков направился по следам. Проходя мимо дровяного сарая, он вдруг услышал доносящиеся из-за его стены странные всхлипы, переходящие в хрип. Там происходила какая-то странная возня. Одиссей прислушался и понял, что слышит сдавленные крики Галины, которой зажимают рот и возможно даже душат. Затем из сарая донёсся возбуждённый мужской шепот:
– Будешь ломаться – удавлю!
Одиссей схватил подвернувшееся под руку полено и несколько раз, что было сил, рванул на себя дверь сарая. В эту минуту он был готов расколоть череп негодяю. К счастью для того накинутый запорный крючок не поддался. Тогда Луков заорал:
– Отпусти её! Слышишь, мерзавец! Если не отпустишь, я тебя, животное, застрелю!
Луков блефовал, у него не было при себе оружия. Однако неожиданно угроза подействовала.
Возня за стеной прекратилась, послышался плач несчастной девушки и обращённый к ней заискивающий торопливый шепот комиссара:
– Ну что ревёшь, я же по любви. Успокойся! Озолочу. Только не дури.
Через минуту дверь со скрипом приоткрылась и в тёмном проёме осторожно возникла смущённая красная рожа комиссара.
– Зачем кричать, профессор, – застёгивая ремень, смущённо осклабился комиссар. – Зря шум поднимаешь. Бабёнка то первый сорт, тельце нежное, гладенькое – бархат с шёлком. Наш начальник вроде как всё-таки согласился взять её на аэроплан. Так не за так же мы её повезём! Вон каждый грамм веса рассчитываем для экономии бензина, а в ней не менее пятидесяти килограммов будет.
Комиссар по-приятельски подмигнул:
– Слушай, дорогой товарищ, а давай-ка её вместе на пару оприходуем, – ты, да я – в два ствола или по очереди, – как захочешь. А я ей за услуги аршин батиста подарю.
Вместо ответа Одиссей сгрёб насильника за шиворот и выволок на улицу. Комиссар был в два раза шире его в плечах и конечно намного сильней, но даже не пытался сопротивляться. Здоровяк как-то сразу сник, опустил голову, и покорно плёлся на суд к начальнику экспедиции, подгоняемый долговязым тщедушным очкариком.
Они молча ввалились в сени. Не стряхнув снег с валенок, Одиссей погнал «арестованного» через предбанник, резко распахнул дверь в горницу. Вильмонт сидел один за столом. Бывший генерал задумчиво крутил в пальцах половинку