снова подниматься рано утром и тащиться на опостылевшие уроки. Какая тут учёба, когда в крови бурлило молодое вино свободы и весны, когда нас ожидали неведомые открытия и новые игры, непрочитанные книги и не просмотренные фильмы, в которых пятнадцатилетний капитан сражался с негодяем Негоро, а обаятельный мерзавец Сильвер замирал в итоге на камбузе с отравленной стрелой в спине под крики белого попугая: «Пиастррры! Пиастррры!» Всё это и ещё многое-многое другое становилось гораздо важнее алгебры и геометрии, всегда вызывавших у меня ужас, и даже сейчас, по прошествии стольких лет, приходящих ко мне в ночных кошмарах; намного важнее биологии и географии, ибо впереди уже была видна не книжная география, а вполне реальная, география реки, поля и леса; значительнее химии, оттого, что химия чувств, ожиданий и разочарований на сравнится нипочём с пресностью органической или неорганической химии, не имевшей для нас тогда никакой ценности.
Поэтому портфели, с надоевшими учебниками и дневником, на потрёпанных страницах которого было не столь много начертано домашнего задания, сколь замечаний красной пастой, с жалобами на невыполненные и пропущенные уроки, и отвратительное поведение, выражающееся в полном отсутствии при некотором присутствии, в не восприятии нового материала и, подчас, в полностью бессмысленно-мечтательном взгляде школяра, казались нам уже гирями, не позволяющими переместиться в другое время и измерение.
Но надо, надо было соблюсти ритуал встречи лета, а для этого требовалось вести себя именно так, как принято у взрослых, именно такое поведение благосклонно принималось богиней весны, под чей, увитый хмелем алтарь иногда прятались свёрнутые или смятые в комок страницы, вырванные из тетрадей или, даже, дневника. Листы, на которых твёрдой дланью и возмущённым почерком были выведены оценки, которые скрывались от родителей, дабы они не разочаровывались в своих отпрысках и не применяли в воспитательных целях ремень.
Всё казалось опостылевшим и надоевшим, мечталось только о том времени, когда утром не надо будет никуда рано вставать, погода будет солнечной, ветер тёплым, а друзья, забегая к нам в дом, будут заставать меня в полной боевой готовности к тому, чтобы бежать на речку купаться или чинно вышагивать с длинной удочкой в одной руке, и пакетом с хлебом и банкой красноватых шевелящихся червей, набранных на помойке с помощью ржавых после зимы вил, в другой, ловить рыбу. А дни, как назло тянулись еле-еле, ковыляя на последний звонок раненым бойцом.
Им, просто, некуда было спешить.
08. Prelude and Fugue No.8 in e-flat minor, BWV.853
«Школа позволяет индивидууму обрести зачатки личностного роста, не ущемляя, при этом его естественного состояния»
О«Бра́йен. «Школьный дневник»
И вот, приходило время, когда директор школы на торжественной линейке, к полному нашему восторгу, заявлял, что учебный год окончен. Получив дневники с годовыми оценками и, сдав книги