было насильно отодвигать кого-то назад, ибо не в наших правилах помогать кому-то нарушать стройность очереди.
Наши места должны принадлежать нам, а мы обязаны следить, чтобы поскорее подошла наша очередь и мы могли спокойно сделать то, ради чего мы бережем наше место, наши нервы и стройность всей очереди.
Нет необходимости поторапливать кого-то, кто стоит впереди меня и других.
Самое тяжкое бремя, которое гнетет всех нас – это понимание, что мы очень скоро страшно устанем дожидаться всех, кто перед нами. Моей спине трудно быть всегда прямой – я стараюсь не сутулиться, потому что многие доказывают, что прямота спины впечатляет, однако, видит бог, все мои попытки держаться прямо причиняют мне сильные страдания.
Моя спина и ноги устают ждать, когда все, кто повёрнут ко мне спиной, наконец разойдутся, исчезнут, и я смогу оплатить свой товар на кассе. Временами создается впечатление, что даже сама усталость моих конечностей и спины устает, от однообразности существования самой очереди и от того, что я не могу ничего с этим поделать.
Очередь из людей – я бросил недолгий взгляд сперва на людей, стоящих впереди меня, а потом оглянулся на тех, кто находился позади и замыкал очередь. Меня не волнуют их характеры и вероятное неудовольствие от своей позиции в очереди.
Звенья очереди – я смотрю на людей и понимаю, как велико расстояние от них до меня, и осознаю, что расстояние от меня до них никак не сокращается. Оно и не сократится до тех пор, пока между мной и теми, кто возглавляет очередь, есть вообще какое-либо расстояние.
Я не знаю, чем можно было бы руководствоваться, чтобы сказать о каждом из них хотя бы что-то посредственное или представить, как много в них причин для обсуждения их обыденности.
Мне даже наплевать, кто будет стоять на моём месте, когда я уйду. Моя цель – быстро уйти и уйти размашистым шагом, чтобы выдавить из ног и спины онемение от тупого бесполезного стояния! Обычно простое стояние в очереди за чем-либо – это не цель, а её последствие, только наступающее не после, а до достижения самой цели.
Тогда для меня всё закончилось именно так, как я мог позволить себе решиться на то надеяться – почти без лишних трат времени на замешательство или внезапную растерянность при оплате.
А что будет, если вообразить не одну очередь, а целых две?
И вот ты видишь их…
Существуют две одинаковые очереди из людей – они плод их коллективной тяги к достижению одной цели, скажем, всё тех же абстрактных касс – и ты должен разрешить себе перейти из одной в другую. А еще тебе надо сказать себе, что это не жертвование своим положением и не прихоть, обещающая что-то лучшее, чем то, как ты стоишь в очереди.
Понятно, что вторую или третью очередь надо суметь образовать таким образом, чтобы было ясно, что она – спасение от всякой рутинности твоего места между людьми.
Мое нахождение между тем, что отнимает у меня шанс на любые