Конечно, не саблями и не Коля размахивал. Вернули его из революционной эйфории на бренную землю грязные ругательства и нецензурная брань наших красавиц землячек, белоснежные одежды которых стали покрываться черными цветами сапожного крема. Некоторые, притираясь в толкучке к «комиссару», стали походить на зебр. Некоторых низкорослых, уткнувшихся лицом в борта революционного корабля, можно смело и не очень политкорректно называть негритянками. А кого-то, прижимавшихся кормой, можно было назвать прямо – черножопыми.
Короче, летел по воздуху из трамвая наш Николай несколько метров. Упавши в пыль и грязь, плащ быстро впитал все изыски окружающей среды и снова превратился в старую одёжку из пронафталиненного сундука. Хорошо, что пассажиры очень спешили, бить и вырывать из революционного прошлого Колю было некому. Трамвай, скрежеща своей подвижной колесной системой, пополз, мирно раскачиваясь, дальше.
Мы взрослели, занимались туризмом. Николай увлекся скалолазанием. На электричке мы выезжали в сторону Байкала. Выходили на станции Огоньки или Рассоха и дальше по лесным тропам шли вглубь таёжного массива. Через несколько километров наши пути расходились. Мы с друзьями сворачивали по направлению к зимовьям, а Коля со своими друзьями-скалолазами шёл по альпинистскому маршруту к причудливым горным столбам.
Как-то раз мы с Макаром – Макаровским Виктором – пришли в наше зимовье, а там студенты-москвичи уже расположились своим табором. Таежного закона гостеприимства они не знали. На нас демонстративно не обращали внимания. Мы с Витей из нашей дружеской компании вышли в тайгу первыми. Завтра должны быть на подходе наши ребята. Наша задача состояла в заготовке дров, воды. Должны мы были нарубить веток, заготовить трав с сибирским ароматом для устройства ложа на нарах и заварки чая. Поэтому еду с собой не брали, только бутерброды для перекуса. А тут такой аромат, девушки варили суп из свежей баранины с разными приправами. Мы сидели как чужаки недалеко от костра. На нас никто не обращал внимания. В зимовье уже шло веселье. Студенты распивали водку. На нас внимания не обращали.
Тут Макар достал из своего рюкзака запасные носки, их заботливо подготовила для сына мама Клара. Выждав удобный момент, незаметно бросил их в котел с благоухающим, возбуждающим зверский аппетит ароматом супом. И мы начали ждать. Через некоторое время из зимовья выходят две поварихи. Надо закусь нести, компания ждет, суп созрел. Напевая веселую песенку, одна из девчонок начала размешивать суп, чтобы со дна подцепить самую вкуснятину – наваристую гущину с мяском. Но на поднятой из недр кастрюли поварешке вместе с драгоценной едой омерзительным образом повис безобразного вида носок. Они-то не могли знать, что носок абсолютно чистый. В кастрюле к нему прилипли жир, картошка и всякое другое изумительное по своей природе суповое варево.
– Ой,