4490-6863-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДИСЛОВИЕ
Роман «Сотворение Волжской России» написан в жанре фантастики, но, скорее всего, это политическая фантастика. В нём заложено много идей устройства общества не освоенных, а то и просто утерянных современной цивилизацией. Одна из них – столкновение и взаимодействие различных культур и цивилизаций на основе многовековой российской традиции, о которой известный русофоб лорд Керзон сказал в самом начале двадцатого века, что это политика «объятий и поцелуев после хорошей трёпки».
Первая книга написана в 1998—1999 году в стране пережившей унижение поражением Югославии и в Чечне, пережившей дефолт. В стране, о которую «вытирали ноги» все кому было не лень, в первую очередь собственные «бизнесмены».
В этой книге описывается попытка выживания трёхсоттысячного города начало реорганизации жизни его граждан, в частности революция уголовного наказания.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, загадочный
Пятница 15 октября 1999 года выдалась на редкость тёплой. Почти три недели с сентября тянулись холодные, дождливые дни, было слякотно, промозгло. Но в ночь с 14-го на 15-е подул сильный юго-восточный ветер, и к концу этой пятницы часов за пять до заката выглянуло солнце. Вместе с тёплым ветром дохнуло ещё не забытым летом, и засветились лица горожан. Распахнулись куртки, а фуражки и шляпы, если их не снимали, сдвигались на затылок. На задний план отошли все заботы и раздражения от роста цен, поисков заработка, предвыборной болтовни политиков… Одним словом, от бестолковой жизни. И как было ни радоваться, глядя на особенно красивые в лучах бабьелетовского солнца лица девчат и молодок, у которых как будто выросли ноги в колготках.
Как бы там ни было, но к ночи тучи разогнало совсем. Небо вызвездило. Многочисленные небесные светляки освещали ночные пейзажи за городом, размыто отражались в Волге. Самоходная баржа, груженная на все десять тысяч тонн мукой, в 23—55 подходила к порту города Волжского. Для неё это был последний рейс навигации. Рулевой Семён Кошкин уже видел впереди огни плотины и молового маяка, который он должен был обойти. Капитан Иван Кадырович Рахметов поднялся на мостик. Ему нравился этот молодой матрос, окончивший Волгоградское речное училище, отслуживший в Севастополе и вот уже два года ходивший по Волге под его началом. Капитан вполне был в нём уверен, но при заходе в порт и швартовке всегда присутствовал на мостике.
– Ну как, ждут в порту? – спросил Рахметов. Его узкие губы на широкоскулом лице дрогнули в едва заметной улыбке.
Баржа немного запаздывала, идя против ветра весь путь, держа самые экономичные обороты.
– Ждёт, Иван Кадырович, – ответил Кошкин, бросив взгляд на невысокую плотную фигуру сорокапятилетнего крепыша-капитана.
– Разрешите завести на швартовку?
– Заводи.
Когда светящийся маяк зашёл за левый борт, баржа стала медленно поворачиваться. Уже перед её носом тихо поползли огни Волжского порта, как произошло что-то непонятное. Баржу тряхнуло, она накренилась чуть-чуть на левый бок, огни порта застыли на месте, а потом двинулись назад, влево. Встревоженный капитан машинально крикнул: «Стоп машина!» – и рванул рычаг на экстренный «стоп». Кошкин, уступив ему штурвал, ухватился за поручень. Баржу покачивало и разворачивало вправо. Вдруг её с нарастающей скоростью потащило назад, вращая, как щепку, по часовой стрелке. Там, выше по течению, что-то гудело и ревело. Через минуту-другую и плотина, и порт скрылись из виду, а какая-то невиданная сила продолжала тащить их вверх по течению.
Волга повернула вспять!!!
По включенному капитаном сигналу тревоги команда, на ходу просыпаясь и цепляясь за поручни, занимала места по авральному расписанию. Впечатление было такое, как будто мощное течение с водоворотами тащит баржу вместе с Волгой назад, в Николаевск. По свисту ветра и рёву воды ощущалась огромная скорость движения. Около четверти часа, которые казались вечностью, баржа прыгала и скакала по волнам, пока вдруг что-то не заскрипело под днищем. Судно накренилось, развернулось носом по взбесившемуся течению, проползло по дну метров сто и остановилось. Мимо продолжала бурлить вода… вверх по Волге. Капитан постоял несколько секунд, продолжая держаться побелевшими руками за штурвал, повернул голову с округленными глазами к Кошкину и приказал каким-то чужим, но ровный голосом:
– Проверь наличие людей и собери всех на палубе.
– Есть, – Кошкин вышел из транса, отпустил, наконец, поручни и пулей выскочил из рубки. Хорошо иметь командира – загрузил голову его приказом и вперёд.
Через минуту вся команда, собравшись на слегка наклонённой палубе, наблюдала, как спокойно спускается капитан.
Вода из-под баржи продолжала уходить, правда, быстро затихая. Судно крепко сидело на дубах. С правого борта, на пологом берегу прожекторы освещали дубраву с огромными, мощными деревьями.
Через полчаса вода стала медленно прибывать, но теперь уже с верховьев Волги. Капитан