более спутниковой связи. Короткие волны, конечно же, гуляли по свету, и по сути их мог поймать любой радист. Разговор на КВ – это был разговор «на людях», а заговор с Кошкиным был именно заговор, не для лишних ушей, тут требовались УКВ.
Действительно, когда через три часа Корзун и Кошкин снова встретились в эфире, а было уже темно, они спокойно обговорили детали, и баржа, не зажигая пока огней, бросила якорь в семи-восьми кабельтовых от берега.
Николай, который не вылезал из наблюдательного пункта дежурного по форту, вскочил и, поблагодарив прапорщика, пошёл к своей пятерке.
Кроме дежурной группы Корзуна в форте оставалась группа Седенко и лейтенант Мережко. Все остальные, не считая, конечно же, штатских, убыли на Гюльгерычай, к Кузнецову.
Николай, взяв с собой брата, покинул форт и, через четверть часа они уже пробирались вдоль морской стены Дербента, заливаемые водой прибоя до колен. Стена эта стояла, достраивалась и перестраивалась уже не одну сотню лет. Когда-то, когда её только закладывали, до набегавших на берег волн было несколько десятков шагов. Перед стеной был вырыт небольшой ров, и еще один ров был вырыт от стены к морю. По этому второму рву стекала вода трех ключей, которая текла с гор в крепость по арыкам и, смешавшись с помоями от стирки, мытья посуды и купания самих людей, вытекала через большой проход в стене, который был шириной метра два и высотою от метра на краях, до полутора в центре. Проход был забран решёткой, склёпанной из толстых железных прутьев, которые основательно прогнили под наступающей на них морской водой. Ещё в ночь на вторник Николай пробрался сюда с ломом и (о, удача), она стала довольно легко разрушаться. Теперь с Сергеем они подобрались к этому проходу. Ещё несколько шагов, вот и она, преграда. Глаза, привыкшие к темноте, различали в десятке метров впереди силуэт северо-восточной башни, с которой просматривалось и простреливалось все пространство перед этим ржавым препятствием.
– «Стоп», – скомандовал жестом Николай.
Он аккуратно стащил с плеча лом, с намотанными на него для бесшумности тряпками и вставил его в решетку, почти наполовину погруженную в воду. Стена в этом месте была толщиной немногим больше метра, решетка стояла посередине этой толщины, и братья, работая, согнувшись в «три погибели», матерясь без голоса, одними губами, за четверть часа всё же осилили «чертову железку». Проход был разгорожен почти на две трети. Перепачканные, в мокром хэбэ, они выбрались из канавы во внутрь крепости снова притихли, прислушиваясь.
– В «Багдаде» все спокойно, – прошептал Сергей и попытался привстать, оттолкнувшись от крепостной стены.
– Тсс, не суетись, – осадил его так же шёпотом Николай.
Сергей остановился. Братья снова огляделись – всё вроде спокойно. Седенко-старший добавил:
– Подождём ещё смены караула, вдруг задержались.
Смена сторожей должна была произойти ещё четверть часа назад, но кто