жизнь.
Я шмыгнул носом и вытер рукавом предательские слезы.
Отовсюду слышались странные леденящие кровь звуки: то ли протяжное поскрипывание, то ли непрекращающийся монотонный стук и стоны. Я почувствовал, как сердце вновь упорхнуло в пятки: каждая тень казалась ужасным призраком, готовым разорвать меня на части и утащить под землю.
В какой-то миг я даже услышал, как мои нервы лопаются будто тетива, издавая громкое и мерзкое: «Бздынь».
Находясь на грани, и готовый вот-вот потерять собственный рассудок, я на миг закрыл глаза. Невероятно, но скрип прекратился, а вмести с ним исчезли и все остальные звуки. Я будто бы оглох, укрывшись от окружающего мира в бездонной норе. Немного подождав, я еще раз глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя.
Сколько мне пришлось прибывать в таком состоянии – сказать трудно, но совсем скоро я решился перейти к следующей стадии самоуспокоения. Затаив дыхание, я открыл глаза и вновь вернулся в страну страха и отчаянья. Все воркгу изменилось – я не увидел странных теней мерещившихся в полумраке ночного кладбища, а древние надгробия уже не казались мне такими призрачными и зловещими.
Еще раз, глубоко вздохнув и осенив себя спасительным знаком, я подхватил суму и, не разбирая дороги, побежал, подгоняемый одним единственным желанием, побыстрее отыскать остовы старой церкви. Только в святых стенах мне виделось спасение от ужасного безумия.
Была одна легенда, в которой преданный друг семьи после смерти своих близких взял на себя все их грехи, позволив им очутиться в царстве света, а сам получил в наказание семнадцать несчастий на свою голову. Его окрестили спасителем душ или в простонародье – душеприказчиком.
Поговаривали, что он так и не обрел покоя и до сих пор скитается в дремучих лесных чащобах.
Была и другая история: мужчина попросил своих близких забрать его грехи сославшись на их малость и незначительность. Таким вот обманом он проклял самого себя, а его семья никогда не смогла попасть в царство света. Люди назвали этого бессердечного лжеца – душеприказчиком.
Ходят слухи, что лишенная душ семья до сих пор появляется на проезжих трактах, желая поквитаться с коварным обманщиком.
Двери церкви были открыты настежь. Беспрепятственно попав внутрь, я обессилено упал на колени, и меня «вывернуло наизнанку», словно я наелся неспелых яблок в саду дядюшки Элвина.
Только немного успокоившись, я заметил неподвижное тело Филджи. Возница лежал на спине в темно-бордовой луже крови, а его голова была откинута назад, демонстрируя огромную зияющую рану на шее. Рядом длинным темным шлейфом тянулись кишки, вырванные из пузатого живота и небрежно раскиданные по всему молельному залу. Где-то неподалеку высились обезглавленные трупы лошадей.
Меня снова вырвало.
Пошатываясь, и не в силах скрыть крупную дрожь, я приблизился к Филджи и замер от ужаса. Моему взору открылась еще одна непостижимая деталь: на лице возницы отсутствовали глаза.
Мои губы сами по себе стали шептать