морально не готова. Но звуки и вибрация убеждали в обратном. Версия с фильмом казалась все глупее с каждой секундой.
Времени больше не оставалось, придется вылезать и сдаваться. Кто знает, откуда прилетела эта машинка? Может, с какой-нибудь сверхсекретной базы, где моему внезапному появлению совершенно не обрадуются. Явно же непростая техника – вон, даже кнопки в ней откуда ни возьмись появляются.
С сожалением выкарабкавшись из горы теплых тряпок, я присела на нее сверху, набираясь смелости. Всегда побаивалась разговаривать с незнакомыми людьми, а сейчас и вовсе покрылась холодным потом. Но идти надо. Так, сейчас встану и пойду, они меня не съедят. Вот прямо сейчас! Уже почти иду…
Попытки собраться с духом растянулись: идти на заклание было страшно до колик. Вдобавок вернулись трое «геологов» с поляны и тут же затараторили, рассаживаясь по местам и щелкая какими-то застежками.
Удивляться еще трем креслам, невесть откуда появившимся в недавно совсем пустой кабине, я уже не стала. Куда хуже было то, что экипаж говорил на совершенно незнакомом языке. Это что, шпионы какие-то? Или вообще преступники! Вдруг они устанавливали в лесу бомбу, а теперь спешат покинуть опасный район?!
«Планировали геноцид местных белок?» – усомнился внутренний голос.
Даже если нет, как с ними договариваться? Мы же друг друга просто не поймем! Тут на родном-то не всегда слова правильно подбираешь… Речь была певучая, но абсолютно незнакомая. Лингвистика – не мой конек, институтская программа латыни выжала из меня все соки. Кажется, ученые говорили на каком-то африканском диалекте. Или французском? А вот эти отрывистые звуки больше похожи на немецкие… Да что же это?! Ни одного знакомого слова, фразы, обрывка предложения! Точно шпионы! Но что они делали в лесу?
«Тестировали биооружие, – шепнуло сознание. – И ты теперь заразилась чем-то страшным».
По телу немедленно распространился нестерпимый зуд. Я ожесточенно зачесалась, с ужасом ища признаки страшной хвори. Общее самочувствие тоже пугало: болело все, включая ресницы, брови и прочие лишенные нервов части несчастного организма, ощутимо познабливало, а в довершение кошмара свербело в носу.
Со слезами выскочить из шкафа и броситься к экипажу с криками «где противоядие, мерзавцы» мне не дал взвывший басом двигатель. Я успела только заткнуть уши, а в следующую секунду «вертолет» будто подпрыгнул и вдруг резко рванул вперед.
Я с размаху хлопнулась затылком в пол, отнюдь не по своей воле перейдя из сидячего положения в лежачее. Костюмы вместе со мной по инерции проскользили к краю шкафа и с силой впечатались в стену. Оставалось лишь пустить слезу и возблагодарить замызганные тряпки за то, что они так удачно попали под голову, – чуть левее, и удар был бы значительно сильнее. Меня прижало к полу так, что трудно было поднять руку, а вот-вот, глядишь, и целиком раздавит.
Не думала,