мореходом, убьёшь в себе великого артиста, – сказал Лоб.
– Да понимаю я всё это, но хочу стабильной жизни. Если бы мне как артисту сразу дали обязательную рабочую программу. То есть пожизненный контракт со мной заключили. Тогда конечно я бы на сцену забрался. А так в покер играть с режиссерами я не хочу.
– Где – то ты и прав, – согласился с ним Лоб, – а может ты за материного жениха, умотать хочешь? – спросил он.
– Нет, конечно, – взъерошился Серый, – я наоборот маме счастья хочу. А Колчин мужик правильный. Он старше меня на десять лет. Он уже сейчас матери говорит: «Клава бросай работу, занимайся воспитанием Сергея. Я в силах не только вас прокормить». Сразу видно, что мужик не прижимистый, а добрый как дед мороз. Да и дядька Иван о нём хорошо отзывается. Он его со школьной скамьи знает. И этот Колчин нам является дальним родственником по бабушке.
– Хорошо такого отца или даже отчима иметь, а я никакого не имел и не имею. Я, раньше хотел отца, пускай даже он меня порол, как других порют. Но сидя здесь с тобой, думаю, может, ничего в этом плохого нет, что его не было. Каким бы я вырос, одному богу известно. А такой, я сам себе нравлюсь. Всё – таки, давай мы с тобой пригубим винца по капле, за наше хорошее будущее. За это грех не выпить, – продолжал уговаривать Лоб Сергея.
– Ладно, наливай, – махнул Сергей рукой.
– Нет, сам я никому наливать не буду. Черпани сколько тебе нужно, а мне целый стакан заполни?
Беда налил себе, едва прикрыв дно стакана, а Лбу до краёв. Посмотрел на спящих мальчишек. Они спали безмятежно в той же позе:
– Почему интересно они, опьянели так быстро. Неужели отравились? – смотря на Юру Лба, спросил он. – Что – то мне пить расхотелось.
– Не мандражи Серёга. Они отравились не от вина, а от передозировки. До меня только дошло. Когда мы, вместе выходили в туалет, на тот конец, они оставались здесь. Мы там покурили минут пять, а они в это время точняк хлебанули лишнего. Вот результат их жадности. Лоб показал рукой на скрючено лежащих пацанов.
– Вот сидим мы с тобой Серый в подвале сейчас, пьём эту мочу и голубей варёных жуём, а придёт время, когда с тобой в ресторане «Антей» или «Волга», будем заказывать изысканные блюда и пить коньяк и закусывать лимоном с шоколадом. Вот за это я хочу выпить, чтобы это желание сбылось у нас с тобой поскорей.
Они чокнулись и выпили. Голуби Сергею уже не лезли, он был сыт ими по горло. Он больше налегал на лук, чтобы отбить запах спиртного.
– Лоб, что ты всё говоришь загадочно. «Придёт время». Или ты действительно в тюрьму собрался, или что – то удумал? – спросил Беда.
– Ты на меня не смотри, ты парень начитанный, спортивный, с хорошей дворянской родословной, – хотя вас иногда называют каторжанским родом, – видимо успели пошалить твои родственнички ещё при царском режиме. Но белая кость, что у Ивана, что у тебя чувствуется. У тебя и жизнь должна другая быть,