и установленных неведомыми катаклизмами подобно противотанковым надолбам.
– А здесь, – палец продолжил заложенный Арматором маршрут до следующей, уже нужной нити, – здесь что-нибудь есть?
– Есть! – теперь гоблинский дуэт был полон энтузиазма.
– И что там растет?
Тут межрасовое, точнее межразумное общение зашло в тупик. Как в телеюмореске, опять из далекого детства: «Как это по-русски я не знаю, а на узбекском это никак не называется». Шеф уже после того, как с трудом преодолел полосу препятствий, которую теперь изображала из себя Дорога, смог добиться лишь противоречивых, и очень эмоциональных гоблинских откликов.
– Вкусно! – заявил Гобл.
– Невкусно! – еще громче выкрикнул Бобл.
– Так и запишем в протоколе, – не моргнув глазом, заявил Командир.
Никакого протокола он, конечно же не вел – за него это делала Джесси.
– «Шеф, – заявила она после некоторого раздумья, – разве так бывает?»
– Ты про Добла с Гоблом? – спросил Александр, тоже погруженный в раздумья, – еще как бывает. И тут, Джесси нет никаких противоречий – нужно просто вспомнить про особенности общения наших зеленокожих друзей. Конкретно – вот этих двух.
– «Но они ведь заявляют…».
— Если один из них заявляет, что там растет что-то вкусное, а другой – что не рекомендует пробовать продукт, который он попробовал когда-то, это не говорит о таком резком различии в их вкусах. Целую ночь, и половину дня мы общаемся с этими милыми ребятишками, и вот какой я сделал вывод – они практически никогда не противоречат другу другу. Они просто дополняют; часто продолжают один за другим длинное предложение. Просто разбивают его на части. Ну, и выбрасывают из них несущественные, на их взгляд, детали. Если перевести на нормальный человеческий язык их последнее заявление, то должно получиться следующее: «Ребята, рядом с той дорогой действительно что-то растет. И мы пробовали это. Не знаем, как это называется на Общем. Но урожай с одной стороны нам очень понравился, а со второго мы оба плевались – когда попробовали его».
Джесси, и Умник с ней за компанию замолчали теперь надолго. Да и все, сидящие в салоне «Арматы» погрузились в собственные раздумья. А Саша посодействовал им в этом, попросил (или велел) Умнику подобрать в памяти айфона что-нибудь лиричное – с учетом, что в командно-разведывательной машине не было ни одной женщины; все сплошь бравые вояки.
Так, под достаточно громкую музыку без слов, «Армата» миновала второй пояс заграждений – еще одну полосу, по которой когда-то разъезжали умные машины Ушедших. Здесь Александр решил нарушить долгое молчание, махнул рукой в сторону, противоположную от столицы мира Ваалдам:
– Гобл, Бобл, – что там, не знаете?
– Гобл с Боблом ходят только по Дорогам, – заявил кто-то из коротышек.
Ответ неожиданно пришел от Ильярриэля.
– Я все еще Искатель, –