в какие стороны шарахаться, если бы мы оказались, скажем, среди восковых фигур в знаменитом музее мадам Тюссо. Наверное, так и рождаются фильмы ужасов.
Но куклы остаются куклами, а люди все-таки не куклы, на первый взгляд хотя бы. Почему у меня создается впечатление в том самом огромном торговом зале, что здесь есть манекены неподвижные и двигающиеся в разные стороны. Все, кто двигается – живые, если к ним прикоснуться, они вероятно, теплые. И все-таки это впечатление не исчезает.
Мой спутник, философ и по образованию и по отношению к жизни, и потому остается только рассказать ему, о чем я в этот момент думаю.
Просто, наверное, выражение лица у меня какое-то странное, не очень понятно, что меня так волнует. Хочу ли я дорогой подарок, или что-то иное не дает покоя. Правы мудрые женщины – мужчинам надо объяснять все, что мы хотим сказать, почему они должны догадываться, а то еще бог знает, до чего догадаются.
Мы спускаемся на первый этаж в кафетерий, чтобы поговорить немного. Выслушав меня, он улыбается.
– А ты только сейчас догадалась о том, что половина тут мертвых душ?
Хороший поворот, он издевается или на самом деле это так?
А он не унимается.
– Ну, посмотри на мужчину за тем столиком, думаешь, он жив?
Не знаю, человек поднимается и идет куда-то, вероятно, скорее жив, чем мертв, ведь он двигается, смотрит на красивую женщину, облизывается, думает: «Мне б такую».
– А вот это девица, – не унимается философ, – думаешь, она что-то чувствует, мы все для нее не бесцветные тени? Она не наткнется на тебя, когда пройдет мимо? Но в ней с самого начала не было никакой жизни.
Я понимаю, что сейчас он мне расскажет какую-то историю, чтобы доказать собственную правоту, потому что я не особенно ему верю, хотя в глубине души подозревают, что он прав. Просто озарение какое-то. Хотя в голову это все-таки не укладывается.
– Понимаешь ли, в чем дело, – начинает он, – мы привыкли думать о том, что при рождении, когда младенец делает первый вдох, душа в него вселяется, кто-то говорит, что она появляется еще в утробе матери, когда плод начинает шевелиться, а здесь только просыпается окончательно.
– А это не так?
– Это так, – соглашается он, – интересно то, что происходит потом с душой, которая принадлежала уже дюжине людей до нас и накопила столько всего в своей оболочке, как она приживется на этот раз, как будет развиваться, сможем ли мы ее оживить окончательно, чем наполним, сделаем ли своей или она будет отторгнута.
– И что же происходит?
– Вот и происходит развитие, она должна попасть в это время, в это пространство, она должна комфортно себя здесь чувствовать и развиваться, а не сбежать от нас, как неверная жена, к другому мужчине. Ты думаешь, что такое клиническая смерть, как ни побег души из тела? Если найдется подходящая душа поблизости и успеет вселиться в еще не остывшее тело – человек оживает, если же нет, то, увы….
– Не повезло