в 1820 году. Вступая в период первого технологического уклада, Британия уже была одной из самых богатых стран мира, рост экономики был обусловлен чрезвычайно быстрым ростом трех ключевых секторов, а именно – текстильной промышленности, выплавки чугуна и строительства. Особенно впечатляет рост текстильной промышленности, доля которой в объеме произведенных товаров выросла с 2,7 до 17 % за период с 1770-го по 1801 год.
В 1770 году в Британии доход на одно человека составлял порядка 1816 GK$ в год.[44] А население составляло 8,4 млн.[45] Технологический прорыв первой индустриальной революции позволил Британии значительно увеличить население страны при небольшом увеличении среднего достатка, что позволило разорвать так называемую мальтузианскую ловушку. К 1830 году население страны уже составляло 21 млн[46], а ВВП на человека составил 2227 GK$. За этот период общее благосостояние страны выросло с 15 млрд до 28 млрд GK$, среднегодовой рост составил 1,3 %.
Прирост населения в этот период особенно впечатляет: в то время как население Британии увеличилось в 2,5 раза, население контитентальной Европы за этот же период выросло всего на 40 %.[47]Возможностью расти со скоростью более чем в 4 раза быстрее соседей, при этом не теряя в ВВП на человека, Британия обязана технологическим инновациям, способствовавшим кратному росту производительности в текстильной промышленности, металлургии и строительстве, становлению первого технологического уклада.
А в это время в России
В то время как Британия проходила феноменальный этап текстильной и металлургической модернизации, Российская империя гнила и разлагалась от проводимой Екатериной Второй политики.
Сравнение ВВП и населения по отношению к Голландии (1775 год)
млн человек[48]
Текстиль вытесняет шерсть
Текстильная промышленность в России в это время была завязана на производство льна и шерсти. Но вследствие технологического перевооружения и кратного роста производительности текстильной промышленности в Британии рост российской шерстяной промышленности остановился.
Крепостной труд делал невыгодным внедрение машин. Устанавливая машину, заменявшую несколько рабочих, хозяин не мог их выгнать за ворота предприятия, потому что они были его собственностью. Таким образом, мануфактура еще могла быть крепостной, а крепостная фабрика была уже невозможна. Машины оказались несовместимы с крепостным трудом. А между тем, повышая производительность труда, они снижали стоимость продукции. Ткани машинного производства становились дешевле продукции дешевого крепостного ручного труда. Русские холсты и полотна больше не пользовались спросом за границей. Более того, дешевые английские ткани, минуя таможенные барьеры, стали проникать на русский рынок и успешно вытеснять отечественную продукцию, что неудивительно, ведь технологические инновации способствовали кратному увеличению