мама, с девушкой. – Аркаша чмокнул маму в лоб и прошёл в комнату. Всё настроение отправилось к чёрту и не обещало скоро вернуться. К Сашке идти расхотелось.
– Хорошо живёт на свете только Винни Пух. – Он плюхнулся на кровать, закинул руки за голову и уставился в потолок.
Время сделало незаметный прыжок в полтора часа, заблаговременно распахнув перед Аркашей двери вселенской меланхолии. И вдруг эти двери резко захлопнулись, когда Катька с разбегу свалилась на его кровать и толкнула обеими руками в грудь.
– Ты чего валяешься? Пошли гулять!
Аркаша взвизгнул (в его-то голове те пресловутые двери хлопнули).
– До инфаркта доведёшь ведь! – выкрикнул он, а когда проморгался и глянул на сестру, лучащуюся счастьем, спросил: чагой-то она такая счастливая? Но вопрос отпал сам собой, в дверном проёме появилось такое же счастливое лицо Макса. Всё ясно. Хотя нет, не всё. Появился один вопросик, который непременно должен будет задаться. Но не сейчас, нет, потом… но обязательно сегодня.
Друзья поздоровались, перекинувшись парой безобидных шуточек. И Аркаша, глядя на этот «Твикс» – сладкую парочку, запихнул куда подальше мысли о Ромке и разговоре с ним; лицо просветлело.
– Мам, мы гулять, – спустя пять минут оповестила предков Катька.
– Не нагулялись ещё? – спросил отец.
– Ладно, дочь, только не долго. Аркаша?
– О’кей, мам.
И это «не долго» продлилось до самого темна…
– Кать, домой пора, а то мать потом тебя не пустит.
– Пошли, – Катя вздохнула и прижалась к руке Макса.
– Да не вздыхай ты так! Завтра вся дискотряска в вашем распоряжении.
– Точно. Ещё и надоесть друг другу успеем, – сказал Макс.
– Чего? Ах, значит, я тебе надоела, да? Не успел познакомиться, и уже надоела! – она оттолкнула Макса, приняв позу разъяренной тигрицы, готовой за любое неверное слово выцарапать глаза.
Аркаша рассмеялся, а Макс, само покаяние, протянул руки к Кате.
– О, свет моих очей, как ты могла только подумать такое!
– Так-то! Знай наших, – она для проформы погрозила пальчиком и дала себя обнять.
Они подошли к дому.
– Макс, я тебя провожу немного… Если не против?
– Конечно. Разве я могу быть против…
– Ты смотри, не отбей у меня его, красавчик! – сказала Катька, упрев кулак в Аркашину грудь.
Аркаша, изображая гея, почти пропел:
– Ну… я даже не знаю… ради тебя разве что…
Макс с Катькой прыснули.
…Уже включились фонари. Тускло мерцают недавно проснувшиеся звёзды, а бледная луна висит потерянная среди потемневшего «купола неба», будто боясь, что он возьмёт-таки и покачнётся. Прохладный ветерок гоняет по улицам всевозможные городские запахи и запашки. И вот сейчас двум друзьям, идущим сквозь дворы, в нос ударил характерный запашок прогнивших отбросов из находящегося неподалеку переполненного контейнера. Друзья, сморщив носы, не сговариваясь, повернули в сторону