тому, о чем мечтал! Приехал, смотрю, – моя невеста спит самым прозаическим образом и даже и не думает обо мне».
Да, Япония его совсем не ждала. Проповедь христианства была здесь запрещена законом и каралась смертной казнью. Страна, веками пребывавшая в самоизоляции от всего мира и варившаяся в собственном соку, только лишь несколько лет назад была открыта для иностранцев, которых японцы привыкли считать врагами. Они откровенно натравливали на чужеземцев собак, а мальчишки безнаказанно забрасывали их камнями.
«Японцы смотрели на иностранцев как на зверей, а на христиан – как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи и чародеи», – вспоминал потом святитель. Действительно, не забыли еще в этой стране древнего установления: «Если бы в Японию явился Сам христианский Бог, то и Ему – голову долой!».
Справедливости ради надо признать, что в таком положении дел были виноваты прежде всего сами «христиане». Дело в том, что когда-то, еще в XVI веке, в Японию вместе с миссионерами-иезуитами хлынули колонизаторы и торговцы, что привело к работорговле и прямому вмешательству европейцев в политику страны. Вот тогда-то японское правительство и издало декрет об изгнании иностранцев и запрете христианства. И вот теперь Япония только-только опасливо приоткрывала дверь, обращенную к Западу, не ожидая, впрочем, от него ничего хорошего.
Понятно поэтому, что в такой ситуации мечту проповедовать среди местного населения отцу Николаю пришлось на время оставить и ограничиться обязанностями приходского священника, окормляя лишь консульских служащих да моряков с российских кораблей, время от времени заходивших в незамерзающий порт Хакодате.
Фрегат «Паллада»
Вот этот запертый ларец с потерянным ключом, страна, в которую заглядывали до сих пор с тщетными усилиями склонить и золотом, и оружием, и хитрой политикой на знакомство.
За пять лет до водворения отца Николая в Японии российское образованное общество начало знакомиться с этой страной по публиковавшимся в «Отечественных записках» путевым очеркам И.А. Гончарова, которые позже составили его знаменитую книгу «Фрегат “Паллада ”». Благодаря участию писателя в кругосветной морской экспедиции к берегам Японии, русская культура получила не только литературный, но и одновременно великолепный историко-географический памятник этого события. В японских главах книги Гончаров описывает национальные обычаи и ритуалы обитателей Страны восходящего солнца. С добрым юмором передает он всю бесконечно тянущуюся историю с приемом японцами русской дипломатической миссии адмирала Е.В. Путятина. Под выразительным пером мастера перед читателем оживают описанные им чиновники-японцы, их умение «тянуть резину», не давая определенных ответов на вполне определенные вопросы, их приверженность церемониалам, их стремление как можно больше узнать и как можно меньше рассказать. Читатели сразу же усвоили гончаровский образ Японии