сына, требуя постоянного к себе внимания.
Пока профессор, проклиная всё на свете, исполнял сыновний долг, ожидающие в коридоре студенты с завистью заглядывали в аудиторию, где их одногруппники остервенело готовились к ответу. У каждого горел экран смартфона с фотографиями страниц учебника, а у кого-то торчал наушник с записанной лекцией. Навыки интернет сёрфинга демонстрировались олимпийские, и списывание шло полным ходом. Звенящая тишина, шуршание ручек по бумаге и пиканье экранной клавиатуры, красные лица, остекленевшие глаза и полуоткрытые рты. Каждый из сидящих в аудитории превратился в строку поиска, в передаточное звено между своим телефоном и листом бумаги. Потеющие руки с бешеной скоростью сдували максимальное количество информации без малейшей возможности что-либо осмыслить.
– Ну вы и гады, долбанные везунчики! – если бы подобное произошло в школе, в класс бы полетели бумажки и ручки и отвлекающих реплик было бы больше, чтобы не дать счастливцам в полной мере воспользоваться свалившейся удачей. Но сейчас полные сознания своей взрослости студенты престижного ВУЗа должны были солидно отпускать желчные замечания.
– Се ля ви, чуваки, да закройте вы дверь, чё вы как эти, – звучали из аудитории злые голоса, – мы же не специально, просто повезло.
Каждый из оставшихся в коридоре был зелёный ещё и от зависти к Вадиму, который так удачно пролез не в свою очередь, и теперь сосредоточенно сдувал с фотографии конспекта ответ про французский экзистенциализм. Все хотели быть на его месте, но больше всех этого хотел опоздавший Виктор, который примчался впопыхах из курилки, услышав, что «маменькин сынок» заперся в преподавательской, и все, кто успел взять билеты, теперь списывают так, что руки дымятся. Винить Виктору нужно было только себя, без профессора он не мог бы взять билет, даже если бы Вадима не было в аудитории. Но этот чёртов счастливчик! Опять ему повезло, и Виктор злобно заглядывал в кабинет, а потом, когда на него смотрели одногруппницы, долбанул пару раз от досады о стену кулаком
Когда доктор и профессор бросили трубки каждый на своем конце провода, и воспитанный философ, сын философа, вернулся в аудиторию, его встретили святящиеся скромной радостью и интеллектом лица. Конечно, все кто готовился к ответу в его отсутствие, получили как минимум четвёрки.
– Ты чего полез без очереди? – Виктор припёр Вадима к стене. Счастливчик вышел из аудитории, и с извиняющимся видом пожимая плечами, пытался засунуть в сумку зачётку с пятёркой, однако от толчка потерял равновесие.
– Ты чего полез, умный? – чтобы подняться, Вадиму нужно было протиснуться между стеной и рельефом качка.
– Мужик, ты чего, ты же сам опоздал, всё равно бы не зашел без профессора.
– Не твоя очередь – не лезь, понял, счастливчик, а то я тебе счастье… укорочу.
Виктор усмехнулся удачно найденному слову, пихнул Вадима грудью,