он не оставит и ближних своих, нуждающихся в его помощи среди удручающих их немощей, а принимая участие в сострадании к их нуждам, он не перестанет стремиться и в горняя. Так апостол Павел и возносится духом в рай, созерцая тайны третьего неба (см.: 2 Кор. 12, 2–4), и среди этих таинственных созерцаний принимает самое живое участие в немощах плотских людей, заботясь даже о том, как им лучше устроиться со своими похотями. …Блудодеяния ради, – говорит он к коринфянам, – кийждо свою жену да имать, и каяждо (жена) своего мужа да имать. Жене муж должную любовь да воздает: такождеи жена мужу; и затем: Не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времене, да пребываете в посте и молитве, и паки вкупе собирайтеся, да не искушает вас сатана невоздержанием вашим (1 Кор. 7,2–3,5). Вот каким образом могут быть совмещаемы и самая высокая созерцательность духовная, и самое попечительное сострадание к плотским немощам! Выспренним[40]умом своим апостол возносится до тайн невидимого мира ангельского, а жалостным сочувствием сердечным к слабостям человеческим нисходит до тайн супружеского ложа. Он проходит созерцанием небеса и не оставляет без заботы и попечения плотского ложа земнородных, потому что по взаимному союзу любви и к горнему, и к дольнему он уносится силой мысли в самом себе и в область предметов духовных и вместе с тем изнемогает сострадательным сердолюбием и к ближним. Кто изнемогает, – говорит он о себе к тем же коринфянам, – и не изнемогаю (с кем бы и я не изнемогал)? Кто соблазняется, иазнеразжизаюся?(2 Кор. 11, 29).
Или еще: Бых иудеом (для иудеев) яко иудей (1 Кор. 9, 20). Конечно, является он таковым, не веру изменяя, но расширяя и свидетельствуя любовь свою, чтобы, вообразив себя одним из неверующих, по собственному, так сказать, опыту уразуметь, до какой степени они достойны сожаления, и потом делать для них все, чего бы желал себе, если бы был на их месте. Вот и еще: Аще убо изумихомся, Богови: аще ли целомудрствуем, вам[41] (2 Кор. 5, 13), то есть он умел вместе и духом возвышаться к Богу, и чувством кротости и снисхождения привлекать к себе в слушателях ближних своих. На это же указывала и ветхозаветная лествица, виденная Иаковом, которая одним концом утверждалась на земле, а другим досягала до престола Божия на небе и по которой восходили и нисходили Ангелы Божии (см.: Быт. 28, 12); точно так же и проповедники истинные не только возносятся горе, мысленно созерцая Божественную Главу Церкви, то есть Самого Господа, но и преклоняются долу, сердобольно сострадая немощным ее членам. На то же указывал и Моисей, часто входивший во святилище и исходивший из него. Он входил туда заниматься богомыслием, а выходил оттуда для устроения дел в народе Божием, подкрепляя и утверждая словом и примером изнемогающих в нем. Там размышляет о таинственных путях домостроительства Божия, а здесь разделяет с другими бремя немощей плотских. И если он во всех сомнительных случаях прибегал во святилище и пред ковчегом завета обращался ко Господу за советом, то этим он, конечно, подавал пример пастырям, чтобы и они, когда во внешних делах будут недоумевать о чем-либо,