Американская интервенция в Сибири. 1918–1920. Воспоминания командующего экспедиционным корпусом
них жилось гораздо лучше, чем можно ожидать в такой холодной стране, как Сибирь.
Вскоре после приезда я поинтересовался, почему не предпринимается ничего для организации оплаты здания, взятого под штаб-квартиру, и мне сообщили, что это здание принадлежало немцам, поэтому вопрос об оплате не возникал. Мне хотелось, чтобы все финансовые дела Соединенных Штатов решались своевременно и после ухода американских солдат из Сибири не возникло никаких претензий, поэтому я приказал офицерскому совету проконсультироваться с хозяевами или их агентами и сообщить мне, если не удастся договориться о цене, которую мы должны платить. Вскоре нашлись русские, утверждавшие, что являются собственниками здания. Они показали документы, которые, судя по всему, это подтверждали. Эти русские сказали, что аренда здания стоит восемь тысяч в месяц, но, поскольку мы американцы, они просят только шесть тысяч. Мои офицеры отправились встретиться с русским, который исполнял обязанности главы исполнительной власти города, и выяснили, что стоимость всех зданий внесена в реестр, где, кроме того, указано, какую плату может брать хозяин здания, если оно используется для военных нужд. В случае если численность людей во Владивостоке сильно возрастает, закон допускал повышение арендной платы на пятьдесят процентов от обычной. Таким образом, если следовать действующему во Владивостоке закону, максимальная сумма, которую мы должны были бы платить за здание, составляла семьсот пятьдесят в месяц вместо восьми тысяч. Я был удивлен, когда мэр попросил нас не платить собственнику больше того, что положено по закону. Этот случай стал светлым пятном в моем общении с русскими чиновниками. Позже выяснилось, что этот чиновник был избран жителями Владивостока.
До моего прибытия полковнику Стайеру выделили несколько больших зданий, принадлежавших железной дороге, для использования их под склады. Они прекрасно подходили для этой цели, поскольку к ним могли подойти наши транспортные корабли, за исключением тех случаев, когда гавань замерзала. Они находились в самом южном конце бухты, примерно в трех милях от американской штаб-квартиры. Ледоколы не могли добраться так далеко, но там проходила узкоколейная железная дорога, позволявшая нам доставлять на склады и забирать оттуда грузы, не прибегая к буксировке.
Генерал Хорват, в то время являвшийся верховным уполномоченным на Дальнем Востоке, явился ко мне с извинениями за то, что русские просят с нас арендную плату за здания, хотя американцы помогают им поддерживать работоспособность железной дороги, но сказал, что деньги нужны, и Соединенные Штаты единственная страна, от которой они надеются их получить. Я ответил ему, что не одобряю оплату, но передам его просьбу в Вашингтон. Я был против того, чтобы платить аренду за здания, занятые войсками, охраняющими железную дорогу. Это как если бы человек нанял охрану для своего дома и потребовал с нее плату за размещение. Каково же было мое удивление, когда пришел ответ, предписывающий мне