существах на других планетах писал Джордано Бруно. Вспомните, что с ним случилось!..
Четырехлетний Отомар однажды упросил отца взять его на урок. Наслушался – и захотел сам увидеть. Отец почему-то засмущался, принялся отнекиваться, но в конце концов взял старшего с собой. Ничего особенного, рядовой урок родной словесности. В те далекие годы на сорбском языке еще разрешали преподавать.
Урок поразил. Ничего нового Отомар не узнал, буквы ему и так были знакомы, но отец… Дома он всегда был веселым и добродушным, любил пошутить, порой смущая строгую маму. В классе же он стал другим. Даже голос, такой привычный и родной…
– Еще сорок лет назад, господа, вашим уважаемым родителям учителя объясняли, что слово «атом» означает «неделимый», а если точнее – «неразрезаемый». Наименьшая частичка материи, кирпичик мироздания. А потом – бац!..
«Бац!» – это линейкой по столу. Вполсилы, но для эффекта вполне достаточно. Слово «электрон» можно и не произносить, сразу с трех мест выкрикнули.
– Как вы думаете, господа, что мы узнаем завтра?
Кульминация – несколько секунд тишины. Доктор Эшке с трудом сдержал улыбку. Мистер Мото прав, он продает не винтовки, не сказки про пришельцев с Венеры. Гордыня, конечно, смертный грех, но если не слишком часто, по чуть-чуть… Война кормит войну, лишние рейхсмарки карман не тянут. Но разве в них только дело?
Доктор Эшке оглядел притихший зал, поправил капюшон синей мантии, которую надевал перед каждой лекцией, без особой нужды поглядел в темный потолок. Все? Да, пожалуй, все. За кульминацией – развязка. Она может быть всякой, но чаще всего приходится отвечать на вопросы, причем одни и те же. Ответы доктор помнил наизусть, ночью разбудят, не спутает…
– Завтра мы узнаем много интересного, господин Эшке. И, прежде всего, лично о вас… Дамы! Господа! Прошу всех оставаться на своих местах и не делать резких движений!..
Полутемный зал, три силуэта возле открытых дверей, за ними – еще двое. Все в штатском, но полицию всегда узнаешь.
– А вы, господин Эшке, прекращайте ваш цирк!
Вольфанг Иоганн Эшке крепко обиделся.
Цирк, говорите?
Глава 2
Цирк доктора Эшке
Фрауэнфельд. – Каучуковый шарик. – «Среди туманных гор, среди холодных скал…» – «Титаник-вальс». – Вечерняя Звезда и Блистающий Славой. – Крючья и веревка. – Письмо Снежной Королевы. – Герда.
Сигарета никак не хотела загораться. Потом все-таки зажглась, задымила – и лопнула прямо возле указательного пальца.
– Arschgefickter Weihnachtsmann![36] – рассудил горный стрелок Хинтерштойсер.
В штаб батальона Андреас забежал после ужина. Уго Нойнерн уже поджидал – отвел в сторону и объяснил, что делать, предварительно уточнив сумму, полагавшуюся ему за хлопоты. Сошлись на сорока марках, и Хинтерштойсер мысленно похвалил собственную бережливость. «Десятка» в прибытке, совсем неплохо!
Писарский план был прост.