Сергеевна кивнула и сказала:
– Мы туристы бывалые! Да, Миша? В шестой раз едем в Евпаторию. На лечение.
Алла и Лера переглянулись.
– В «Дельфин». Самый клёвый санаторий, – добавила Снежана.
Лера хлопнула в ладоши:
– У Альки тоже туда путёвка!
– Снежана, – обратилась к огнезрачной красуне Алла, – расскажите, как там в «Дельфине»? Куда лучше поселить нашего малыша? Он впервые от дома отрывается.
– Ой! – в одно мгновение ойкнули няня и её воспитанница. Говорили они наперебой. Главное, о чём подумала Алла, что Алька оказался в надёжных руках, можно вздохнуть и не ждать сопровождающую, и… конверт можно вручить огнезрачной красуне. Алла по человеку видит, прилипают ли к его рукам чужие деньги.
Она скользит взглядом по лицам новых друзей, всматривается в глаза молчаливого охранника, которого Снежана задвинула на задний план сцены. Он вздыхает и трёт платком вспотевший круглый лоб.
– Мишуня так окреп от процедур, очень, – доносится торопливая речь няни, – спину держит, не валится, простудами не болеет… Учителя? Ой, великолепные. Интеллигенция. Я сама педагог… Уроки с вашим парнем поделаю. Не тревожьтесь. Ваши нервы передаются ребёнку… Да, почти все без родителей. Сопровождение полагается только особенным деткам. Поэтому мы со Снежаной всегда рядом с Мишей. Она тоже и процедуры получает, и учится. Хорошая девочка, моя помощница, сокровище! – Няня прильнула к своей воспитаннице, которая уже вступила в мальчишеский кружок на позиции лидера.
Новая подруга сильным голосом и ясными глазами напомнила Альке далёкую Оксану – так рассудила Алла и оказалась права. Её любимец больше не заглушает рыданиями железнодорожный громкоговоритель, а играет с новыми друзьями. И как он искренен, мягок с больным малышом, как старается развеселить его, и тот смеётся и играет на равных. От малыша исходят какой-то волшебное тепло, невидимые лучи, словно из иного измерения, которые растапливают охладевшее сердце Аллы. Она смахивает слезу – у бедных деток нет мамы. Алле даже захотелось прижать их к груди, но невидимые правила не позволяют знатной даме проявить эмоции, она лишь прильнула к любимому крестнику и скользнула в детский разговор, который тут же и прервался.
Отправленный на задворки страж вырос как из-под земли. Его тень накрыла сбившихся в один живой круг пассажиров первого купе прибывающего крымского поезда. Среди простых людей этот достойный муж этикетом себя не утруждал, поэтому без реверансов накинулся на Снежану, остальные пассажиры не удостоились даже его взгляда:
– Твой отец не придёт! Только без истерик!
– Александр Ильич, что происходит? Отчего такой напор с вашей стороны? – встряла няня, закрывая собой любимцу.
Александр Ильич вздохнул:
– Я вас умоляю. Не заставляйте меня говорить, что здесь произошло, пока вы с Мишей цветочки нюхали.
– Он сломал