скорей оторвал глаза от камешков – вокруг, совсем близко, тянулись в глубокое небо тонкие, с оранжевыми пахучими стволами, сосны, а меж ними плыл невидимый прохладный ветер. Юм сидел в солнечном, чуть теплом пятне света и смотрел, как сонно и плавно качаются крепкие негибкие ветки, и ежился от холода. Скоро, наверное, дождь. Он помнит, какой бывает белая зима, мокрая душистая весна и лето. Здесь тоже лето. А потом, если все будет в порядке, он еще и осень увидит сам, своими глазами. Только до осени здесь еще далеко. К нему подошел пожилой дядька в серой волчьей рубашке охранника:
– Ты что дрожишь? Озяб? Или волнуешься?
– Нет; я немножко мерзну, – выпрямился Юм. Дядька этот только с виду выглядел простовато. Глаза его, серые, широко расставленные, глубокой зоркостью выдавали в нем тагета. – Здравствуйте.
– Здравствуй, – он махнул кому-то за углом, и кто-то, легкий и быстрый, куда-то помчался. – Меня зовут Тихон, можешь так ко мне обращаться. Я начальник охраны Венка.
Еще бы он не был тагетом. Столько драгоценных вундеркиндов охранять. Юм даже встал и вежливо сказал:
– Извините, пожалуйста, что со мной у вас столько работы. Все эти двойные эшелоны и всякая прямая охрана. Это – много работы. Я постараюсь никаких неожиданностей не вытворять и соблюдать все режимные моменты. А долго я буду этой самой "двойной альфой"?
– Всегда, – дядька его внимательно разглядывал. Сел на скамейку, ласковой огромной ладонью усадил рядом Юма. – Ты у нас такой – первый за всю историю Венка. Пока нам трудно, несмотря на все штатные учения и на то, что всю неделю перед твоим приездом мы отрабатывали возможные ситуации. Но, похоже, ты намеренно жизнь нам осложнять не будешь, так?
– Намеренно? Зачем?
– Некоторые детишки группы "Бета" считают наши хлопоты чем-то вроде спорта. Развлекаются. Недолго, правда.
– Я не детишка, а чудовище, – пожал плечами Юм. – Будет необходимо уйти, так что мне вы или сторожевые станции на орбите?
– Спасибо за честность, – сказал Тихон. – А мы-то хотели с тебя прямую охрану, как пройдешь экзамены и окажешься в своем анклаве, снять.
– Да без причины я ничего неожиданного делать не буду. И вообще никто никогда не пострадает. Но я не прошу охрану снимать. Так всем спокойнее. Мне тоже. Да и не разрешат, наверно.
– Так ты считаешь, что мы не тебя от других охраняем, а других от тебя?
– Я ужасно опасен.
– Но ты вменяем; не агрессивен; говорят, дурака валять не должен. Тихоня. У нас приоритет по тебе: чтоб был в безопасности. И следить за здоровьем. А ты мерзнешь среди лета.
Из-за угла выбежал легкий рыжий парнишка в серой волчьей футболке и набросил на Юма новую легкую белую куртку, сморщил конопатую переносицу, подмигнул и исчез.
– Волчонок у вас смешной, – Юм влез в рукава и застегнулся. Теплее что-то не стало. Посмотрел вслед убежавшему рыжему.
– Но толковый. Ты ведь его и не замечал все утро, правда?
– Да. Давайте сотрудничать, – предложил Юм. – Мне некуда уходить, поэтому никакого смысла в вашей прямой охране нет. Если