вектор через Покой… Далеко…В девятистах семидесяти двух световых годах…– Головная боль мешала считать. – Если двигатель стандартный, то…то я дойду недели за три-четыре…а в норме так месяца два с половиной, наверное…Я не хвастаюсь…Просто такой уродился…
– Ты чудо. Но одновременно – трагедия, – Вир убрал Юму волосы с потного лба. – А что ты в сочинении понаписал-то, умник? Тебе вообще сейчас не об этом нужно думать. А то – жить он не хочет. Знаешь, когда человек говорит так, что ему вообще ничто на свете не нужно – это как раз и значит, что у него самого нужного-то и недостает…Ладно, потом. Ты – это ты. Все равно, с Даром или без. Лишь бы тебе было хорошо.
– Мне хорошо было, пока я задачки решал, – уклонился, как мог, Юм и снова вытер глаза. – А что теперь нужно делать?
– Дай нам в себя прийти, – усмехнулся Вир. – Там все математики сбежались, и два блока пилотского обеспечения подключили, чтоб курсовой коллиматор имитировать. Для остальных деток экзамен отложили, и от изумления разговаривали шепотом. Потом тебе стало плохо…
– Нет!
– А голова-то болит, и сам зеленый. Все испугались, а Вильгельм рассвирепел. Говорит, самую страшную травму ты получил в таймфаге.
– Подумаешь, голова… Но это даже до маршевых не дотягивало. Мне было хорошо, совсем не трудно, – возразил Юм.
– Я знаю. Но это не та радость, ради которой стоит терпеть головную боль. Пойдем – к Вильгельму отвезу. Никакого смысла нет проводить тебя через формальные экзамены. Тебе нужно скорее оказаться на месте. Но это потом, – Вир вздохнул. – Да, Юм. Ты-то откуда о бустерах знаешь?
– Видел. И…если я скорее не начну летать, то какой смысл был в тех подвигах моего обучения? Ладно бы только мой труд, а сколько людей, инженеров, врачей… Сколько денег, сколько техники… Да я и сам не хочу оказаться бустером. Никакой бустер не пройдет Поля Туманов.
– Ты будешь летать и пройдешь любые поля, какие тебе будет нужно, – спокойно улыбнулся Вир. – Мы ведь уже много лет готовимся тебя принять. Конечно, таким запредельным навыкам нужна нагрузка, а тебе – радость. И ты ее получишь, как только разрешат врачи. Иначе…Ну, ты ведь видел бустеров. Пойдем-ка к Вильгельму, а потом будешь отдыхать…– он помог Юму надеть куртку, повел за руку: – Поешь только сначала. В кафе сходим сейчас. Что у тебя руки такие холодные? Тебе холодно?
Юм невольно кивнул.
– А ну-ка, пойдем скорей…
Вир вывел его наружу, что-то сказал Тихону, и мимо нескольких больших (да кто ж их создает такие невероятные: многоуровневые таинственные дворцы из цвета и ароматов, и залезть бы в середину, в зеленый сумрак стеблей и листьев, укрыться там ото всего, снизу разглядывать обращенные к солнцу венчики) цветников они прошли в кафе, только не детское и разноцветное, как вчера, а небольшое, с темными стенами в узорах – для взрослых. Там было совсем тихо и безлюдно. Юм совсем не хотел есть, но из вежливости поел немножко горячего супа, грея пальцы о глубокую тарелку. Стало теплее, а когда принесли подогретое молоко, он