по дороге, то всякий обратит внимание на его грязные сапожищи и заметит его. Как бы то ни было, я не могу уйти отсюда, пока меня не сменят.
Доктор взял лампу и внимательно осмотрел мертвое тело.
– Что это за знак? – спросил он. – Имеет ли это какую-нибудь связь с преступлением? – Правая рука убитого была обнажена до локтя. Посредине руки виднелся странный коричневый знак – треугольник в кружке, – ярко выделяясь на светлом фоне кожи.
– Это не татуировка, – сказал доктор, глядя поверх очков. – Это похоже на давно выжженный знак, вроде тех, которыми клеймят скот. Что вы думаете на этот счет?
– Не имею ни малейшего представления, – ответил Сесиль Баркер, – но этот знак я видел у Дугласа в течение последних десяти лет.
– И я тоже, – заявил дворецкий. – Всякий раз, как барину приходилось засучивать рукава, я видел эту странную метку.
– Я полагаю, что это не имеет ничего общего с убийством, – сказал сержант Вильсон. – Но все-таки это очень странно. Ну, что еще?
Дворецкий в изумлении указывал на руку убитого.
– Они сняли его обручальное кольцо! – задыхаясь, произнес он.
– Что?!
– Да, да! Барин всегда носил свое обручальное кольцо из золота на мизинце левой руки. Вот это кольцо из золотого самородка хозяин надевал после обручального, а кольцо змейкой на третьем пальце. Вот кольцо из самородного золота, вот змейка, а обручального кольца нет.
– Он прав, – сказал Баркер.
– Скажите, – спросил сержант, – мистер Дуглас носил обручальное кольцо под самородком?
– Всегда!
– Значит, убийца, или кто там был, снял сначала кольцо, которое вы называете самородком, потом обручальное кольцо, а затем надел кольцо из самородка обратно?
– Да, так.
Вильсон покачал головой:
– Сдается мне, что чем скорее мы передадим это дело в Лондон, тем лучше, – сказал он. – Уайт Мэзон – ловкий человек. Еще ни одно провинциальное дело не устояло перед ним. Во всяком случае, я не стыжусь признаться, что это дело не по силам нашему брату.
Глава IV
Потемки
В три часа утра начальник сыскной полиции в Суссексе, в ответ на спешное приглашение сержанта Вильсона из Бирльстона, прибыл в легком кэбе, запряженном быстроногим пони. С утренним поездом в 5 часов 40 минут он послал сообщение в Скотленд-Ярд и в двенадцать часов приветствовал нас на Бирльстонской станции. Мистер Уайт Мэзон был спокойный и, по-видимому, симпатичный человек, в широком сюртуке, с гладко выбритым загорелым лицом, мужественной фигурой и сильными, слегка кривыми ногами в гетрах. Он походил на мелкого фермера, на жокея, только не на видного специалиста по провинциальным уголовным делам.
– Ну, мистер Мак-Дональд, это каверзный случай, – повторял он. – На наше дело газетчики слетятся, как мухи, лишь только узнают о нем. Но я надеюсь, что мы его закончим раньше, чем они успеют сунуть свои носы. Здесь, если память мне не изменяет, никогда еще не происходило ничего подобного. Тут найдется