Она робко оглядела присутствующих и встретилась взглядом с Рандом, после чего опустила глаза и не поднимала их до тех пор, пока он с ней не поздоровался.
Кели протянул Алесте локоть, она взялась за него, и тут Ранд уловил мысль брата: «Ну же, пригласи ее на танцы. Она расстроится, если ты этого не сделаешь». – «Еще больше она расстроится, когда узнает, что не интересна мне. Поэтому я пресеку это сразу». – «Это тебе не сорняк, чтобы его пресекать. Всего лишь танцы! Порадуй девушку, не будь скрягой!»
Рандольф недовольно посмотрел на Келемена и скрепя сердце произнес:
– Мила, не хочешь пойти с нами?
– Отличная мысль! – воскликнул Кели, как будто был восхищен блестящей идеей брата. – Мила, идем с нами! Ты наполнишь своей красотой этот вечер
Милу и не нужно было уговаривать, она смущенно улыбнулась и сказала, что ей надо только взять сумочку.
Впятером они шли по вечерним кварталам в сторону городского клуба. Каждую субботу здесь устраивались бесплатные вечеринки для молодежи, и обычно именно здесь Кели знакомился со своими новыми пассиями. Алеста была первой, кто задержалась у него дольше чем на две недели.
Мила шла, точнее сказать, парила рядом с Рандом, держа его под руку. Иногда они перебрасывались короткими репликами, но разговор не вязался. Отчасти потому, что Рандольф не был в нем заинтересован, отчасти потому, что Мила была взволнована.
Зато она беззаботно болтала с Донатом, которому, кажется, понравилась. Во всяком случае, он поторопился снять очки, а это происходило только по двум причинам: когда того требовала служба и когда он смущался. Сегодня это смущение можно было списать на симпатию.
Кели с Алестой шли позади всех, о чем-то шепчась и пересмеиваясь.
Впереди показалось двухэтажное здание, откуда доносилась музыка. Напротив него расположилась лавка, в которой торговали газетами. Ранд сразу отделился от друзей, сказав им, что догонит, и пошел к ларьку. Хозяин собирался уже закрыть ставни, но согласился продать солдату несколько газет.
– Мне бы прессу за всю последнюю неделю, – сказал Ранд.
– У меня только свежий товар, – пробурчал продавец.
– Неужели нигде не завалялось несколько экземпляров?
Продавец неохотно полез под прилавок и стал рыться в коробках. Чтобы ускорить его поиски, Рандольф заметил:
– За все газеты заплачу, как если бы они были сегодняшними.
Хозяин тут же стал проворнее, и через секунду Ранд уже расплачивался за одиннадцать пахнущих свежей типографской краской газет Калема, всего Верлингора и один еженедельный выпуск «Орел За́ласа». Будь его воля, он бы принялся читать их прямо на улице или даже в клубе, но решил отложить до завтрашнего утра.
Спустя два часа, покинув танцы раньше остальных, он шел мимо того же прилавка, провожая до дома Милу. Она напросилась идти с ним, когда услышала, что он собирается обратно в училище. Ясно, что отпустить ее одну идти по ночному городу Рандольф не мог, поэтому вызвался ее сопроводить.