времени, – сказал капитан. Накрыли сразу из всего, что было.
Тито опять присел на корточки, вглядываясь в лица:
– Живым не получилось?
Капитан приставил палец к виску, изобразив выстрел:
– Это он сам, когда подошли. Ранен был в ноги. Я видел, у него была G.A.N.Z.A.
– Кто ещё в курсе?
– Никто не будет болтать. Тем более, у меня нет в роте фанатиков.
– Ты хотел сказать, их нет в корпусе, – поправил его полковник.
Они молча смотрели некоторое время на труп. Перед ними лежал враг. Но они понимали его поступок в последнюю минуту своей жизни.
– Биологический материал, – саркастически хмыкнул полковник, вспомнив слова предтечей. – Им нужны пленные. Такие вот, как этот Хол. Поэтому он и проделал себе дырку в голове. Теперь все, кого мы убиваем, ещё и после смерти служат доказательством того, что решение наградить их клеймом, будет преследовать и после смерти.
– Что они сделают с ними?
– Разберут по винтику. Им важно понять, как они украли то, что может возвысить. А может быть и верным способом понять, как принимать только одну сторону, какая выгодна тебе.
– Всё это дерьмо, сэр. Вся эта хрень с G.A.N.Z.A., – сказал капитан.
– Не только это. А то, что мы делаем, как орудие в их руках. Убивать тех, кто посмел коснуться святого. Всё это – дерьмо, от которого хочется быть подальше. Но, ты – солдат, и я – солдат, и мы выполним приказ. И я очень ненавижу тех, – он показал пальцем на труп, кто заставляет меня быть здесь. Они вне закона.
– Я слышал разговор, – кивнул капитан.
– Тебе нужно было это слышать, чтобы я не повторял. Лучше из их уст, чем потом повторять из моих.
– Генерал? – вопросительно спросил капитан.
Полковник отмахнулся:
– Ему самому не сладко. О-Бэйн, постоянно под прицелом. Думаешь, почему я в этом звании, хотя давно мог бы быть гораздо выше, – он показал пальцем на нашивку звания на рукаве. Потому, что мне легче здесь, – он опять показал на труп, – чем там – в Центре, среди тех живых мертвецов.
– Вы же знаете, как вас уважают солдаты, – ответил капитан и, кашлянув, добавил, – и офицеры.
– Этот корпус – моя жизнь, Метис. Но не всегда я решаю, что будет с нашими судьбами. Именно там, в Центре полно тех, кто не может уяснить и грамм нашего состояния, и понять желания не тратить жизнь попусту. И свою и чужую. Да, хотелось бы быть героями и делать своё дело, но не делать трупы для тех, кому нужен материал для исследований.
– Нас устроит, что вы помните о тех, кто в огне, – сказал капитан. – Иногда думаю, смог бы также выстрелить себе в голову, ради дела, если выхода нет.
– А ты знал, что он служил? – сказал полковник, указав на мёртвое тело.
– Нет.
– Да… я читал личные дела всех, кто в списке… этот служил в 34 корпусе, батальон управления РСУ.
– Ракетчики? – капитан удивился. – Неслабо. Я слышал, там большой конкурс.
– Да – полковник опять потёр ноющую грудь. Не всех допускают к управлению