крестовая!
Диск луны закрыло облачко, стало темно. Доктор топтался в нерешительности, помахивая клетчатой сумкой.
«У-у-у-у-у!» – то не волки завыли, а фабричный гудок, означающий окончание смены.
– Двенадцать часов ночи, – процедил Бутербродов, чуть помялся и выкрикнул негромко:
– А вот кому гуся? Продаю гуся за неразменный рубль.
Тотчас же из мрака на юге появился темный силуэт. Он явно направлялся к продавцу. Тело Андрея обуял озноб, ладошки вспотели, а алчный мозг замер в предвкушении.
Луна спихнула с себя облако и вновь засияла на всю округу. Силуэт обрел черты девушки. Смазливое юное личико, ножки в мини, два синих томных глаза.
– Угости сигареткой, кавалер, – произнёс пухлый ротик.
Звук голоса немного успокоил. Бутербродов прикурил себе и девушке. Недолго постояли, исподтишка друг друга изучая.
– Который час? – манерно спросила эротическая фантазия и без перехода добавила: – Впрочем, забей на время.
Она откинула окурок. Качнувшись, приблизилась вплотную, и предложила, дыхнув перегаром:
– Хочешь меня?
Бутербродов посмотрел в призывные глаза и окончательно уверовал, что это никакой не покупатель гуся, а пьяная девка, ищущая съём. Первый блин… Андрюха философски усмехнулся и сказал, что пришло на ум:
– У меня на тебя встал. Только денег нет.
Женщина – странное существо! Даже ключ от её сердца находится совершенно в другом месте. Речь о кошельке, разумеется. Бабочка вздохнула с укором, отодвинулась от доктора и вымолвила убежденно:
– Гораздо хуже, если всё наоборот. Деньги есть, а Он не стоит… падла такая! – она зацокала назад к пятиэтажке, уронив на прощание: – Спасибо за никотин.
Если ты можешь справиться с собой, то ты сможешь справиться и с окружающим тебя миром. Андрюха выждал, пока юная шалава укатит с поля видимости, и уже посмелее стал покрикивать:
– Эй, а вот кому гуся? Продаю гуся за неразменный рубль.
Прокричал десяток раз и почуял, что стали мерзнуть ноги. Немножко поплясал, отдышался, и снова, было, начал:
– Э-эй, а вот кому…
– Какого хрена ты тут орёшь?! – раздался над ухом строгий сердитый голос.
– Ох! – не сдержался Андрюха. Сердце упало, застряло в левом носке и затихло, вяло трепыхаясь. Облака немедленно (и как нарочно) закрыли глазки луне.
Доктор на полной «измене» развернулся к северу. Перед ним стоял, кажется, мужик. Фонарик в руке, запах машинного масла, скрип кожи от сапог… Точно, мужик!
– Что за хрень, мать твою так, ты здесь несёшь?! Кому и чего, млять, продаёшь в час ночи?! – заорал гость и направил фонарик прямо на доктора.
Бог взятки не берет. Особенно если они предназначены дьяволу. Бутербродов мысленно перекрестился и молча протянул мужику клетчатую сумку. Фонарик пошарил по доктору изучающим лучом, и уткнулся в выбоинку на грунтовке.
– Э, да ты, похоже, пьяный, – строгий голос немного смягчился. – Где нажрался, в Ивановке?
Потусторонняя сущность не станет