громко крикнула, ухватилась обеими ручками за мягкие ноздри, в страхе громко вцепилась. Лошадь отбросила назад шею, подняв девочку вверх. Тогда она отпустила руки, подпрыгнула и спряталась за ивовый пень.
– Филипп! – заплакала она. – Филипп!
Бешено шипя и свистя, пышущий гусак с распростёртыми крыльями бросился на помощь и стал бить крепким клювом ногу лошади. В одну минуту сюда слетелись гуси из ручья и с откоса. Один молодой взлетел высоко и уцепился за лошадиную спину. Остальные били её крыльями, гоготали, клевали, трещали. Лошадь испугалась, хотела встать на дыбы, прыгнула в сторону. Сидящий на ней потерял стремена и с большим трудом удержался в седле.
Но буря стихла так же внезапно, как и налетела.
Гусак был умница. Он быстро узнал лошадь. Это ведь была старая Лена, с которой она водил дружбу много лет. Лена, к которой он не раз приходил в конюшню, к её стойлу, когда ему уж слишком надоедал его глупый гусиный народ! В одну секунду он сложил крылья, потёр шеей о ногу кобылы, почти ласкаясь. Тотчас же прекратился и шум взволнованных гусей.
Наступил мир, точно ничего и не произошло. Только юный гусь ещё раз взлетел к лошади, но Филипп отогнал его к ручью.
– Ну, выходи из-за дерева! – крикнул громкий голос.
Пастушка осмелела.
На старой Лене сидел белокурый мальчик, шестью годами старше её. Ей он показался чрезвычайно большим.
– Это ты – Приблудная Птичка? – спросил он.
– Да, – прошептала она.
– Я – Ян, – сказал он, – твой двоюродный брат. Я приехал в Войланд на каникулы. Я должен доставить тебя домой, – так сказала бабушка.
– Нет, – ответила девочка, – я должна сторожить гусей. Я приду, когда будет вечер.
– Да уже вечер! – крикнул мальчик. – Взбирайся ко мне, босоножка.
Она осмотрелась и увидела, что солнце стоит уже низко. Так долго она спала…
Она подала мальчику свой прут и принялась за работу. Это было нелегко. Она карабкалась по передней ноге, держалась за гриву. Кобыла, повернув к ней голову, добродушно смотрела на девочку. Раза два она сваливалась вниз, но не сдавалась, делая все новые попытки. Правой рукой Эндри уцепилась за ремень стремени, левой – за гриву. Всадник подхватил и тянул её вверх. В конце концов ей удалось залезть. Она сидела в седле по-мужски, запыхавшись, часто дыша. Но была рада, что счастливо взобралась. Рад был и мальчик. И старая Лена не меньше их. Никакая другая лошадь не позволила бы, конечно, так карабкаться на себя.
Ехали они очень медленно, спокойным шагом, который Лена так любила. Погонщица гусей вздыхала: нелегко ведь гнать гусей, сидя так высоко! Никогда бы они не вернулись домой, если бы не было Филиппа. Но он помогал, желая показать Лене свою власть над гусиным стадом.
Они были в конюшне. Мальчик вынул из кармана сахар. Девочка взяла кусочек – нет, она нисколько не боится большого зверя – и засунула свою ручку в его рот. Лена неодобрительно закачала головой – так ведь нельзя слизнуть сахар! Ведь она не груша, на которую взбираются дети!
Ян показал