О. П. Клюкина

Эсфирь


Скачать книгу

вина. Что молчишь? Куда подевались все твои наставления?

      Но Харбона лишь приложил руку к сердцу и снова отступил за полог, на свое ночное место. Здесь евнух позволил себе озабоченно сдвинуть морщины на своем старом темном лице, похожем на вяленый финик.

      Что-то должно случиться. Совсем скоро. Да что там скоро – уже сегодня. Что-то плохое и непоправимое.

      Это «что-то» носилось в воздухе так же явно, как колеблющиеся тени в спальных покоях царя Артаксеркса, куда тихой вереницей заходили слуги с царскими одеяниями, гребнями, утренними умащениями.

      Харбона чувствовал приближение бури так же отчетливо, как пряный запах корицы, разносившийся из царской кухни по саду и достигавший даже дворцовой площади.

      «Что-то будет, что-то будет, что-то будет», – выстукивало старое сердце Харбоны. Скоро. Нет, уже сегодня. И он ничего не сможет предотвратить, потому что это будет исходить от царя. А его приказания никто не может отменить, ни один человек в царстве.

      Если бы царского евнуха спросили, что он имеет в виду, он бы затруднился ответить.

      Но про себя Харбона знал: это случится хотя бы потому, что он уже пришел…

2

      …последний день семидневного пира.

      Наступил седьмой, последний день великого пира, который Артаксеркс устроил для всех жителей престольного города Сузы, от мала до велика.

      «У кого с собой дети, пусть первыми проходят на царский пир», – разнеслось утром по дворцовой площади повеление царя.

      Крепко сжимая руку Гадассы, чтобы не потерять девочку в толпе, Мардохей начал пробираться к главным дворцовым воротам. Он был высок ростом, плечист, красиво одет. Многие, даже не замечая, что Мардохей ведет с собой ребенка, невольно пропускали его вперед.

      Молодой иудеянин по имени Мардохей, сын Иаира, сына Семея, сына Киса, из колена Вениаминова, был одним из немногих жителей Суз, кто имел возможность вблизи видеть красоты царского дворца и диковины сада. Но сегодня он пришел на пир из-за своей двоюродной сестры. А лучше сказать – из-за приемной дочери, Гадассы.

      Два года и четыре месяца прослужил Мардохей стражником во дворце. Он стоял возле самых дальних и неприметных ворот, в глубине царского сада, охраняя небольшую лестницу возле запасного входа в царский дом на половину евнухов. Тем не менее он был знаком со многими дворцовыми слугами и наслушался немало историй о приготовлениях к великому пиру.

      Сегодня выдался день отдыха, и Гадасса с раннего утра стала упрашивать Мардохея сводить ее на пир, показать дворец, озеро с белыми и черными лебедями, сад с ручными оленями. И непременно яму с голодными львами и тиграми, куда по приказу царя бросают преступников и непокорных.

      Девочка так разволновалась при мысли, что может всего этого не увидеть, что начала заикаться сильнее обычного. Сам Мардохей не любил ни шумных сборищ, ни многолюдных праздников, но ему стало жалко девочку.

      Гадассе недавно исполнилось двенадцать, но она до сих пор была нескладной и смешной, будто дитя страуса. Руки