1516 г. (Lemonnier 1903, p. 254). К тому времени сходные и еще более масштабные конкордаты были заключены между папством и светскими властями в Испании. После долгой ссоры с Фердинандом и Изабеллой папа Сикст IV наконец признал в 1482 г., что право «прошения» должно быть передано короне во всех случаях главных церковных назначений (Elliott 1963, pp. 89–90). Спустя четыре года корона получила аналогичное право патронажа и презентации на всей территории завоеванного королевства Гранада, а в 1508 г. такие права были распространены на весь Новый Свет (Elliott 1963, p. 90).
Когда удавалось заключать подобного рода конкордаты, правительства – как во Франции и Испании – обычно оставались верны католической церкви на всем протяжении Реформации. Но там, где споры об аннатах, назначениях и апелляциях оставались неразрешенными, как в Англии, Германии и Скандинавии, давление на папство продолжало расти. Нет никаких сомнений, что напряженность в этих странах достигла критической точки еще до того, как о протестах Лютера стало известно за пределами Германии.
В Дании опасный уровень был достигнут при Кристиане II, который обнародовал в 1521–22 гг. Судебные кодексы – гражданский и церковный. Согласно кодексам, прекращались любые апелляции к Риму, отменялись полномочия церковных судов по всем вопросам, касавшимся собственности, и учреждался королевский суд, обладавший высшей властью в решении всех гражданских и церковных дел (Dunkley 1948, pp. 25–27). Аналогичный кризис разразился в Швеции. При своем возвышении в 1523 г. Густав Ваза отказался признать папского назначенца на епископский пост в Скаре. Иногда даже утверждают, что с этого и началось отпадение шведской Церкви от Рима (Bergendof 1928, p. 10). В Англии к тому времени появились опасные признаки разрыва между regnum и sacerdotium. Первые трещины возникли в связи с действиями папства в сфере сбора налогов. Когда папа направил своего коллектора Питера Грифиуса в Англию в 1509 г., английское правительство больше года не позволяло ему приступить к своим обязанностям (Pickthorn 1934, p. 111). Шесть лет спустя было категорически отказано в субсидии для возможного крестового похода (Lunt 1962, pp. 160–161). Но главный удар был нанесен в 1515 г., когда конвокация попыталась опротестовать Акт 1512 г., ограничивавший «привилегию духовного звания». Церковные юристы доказывали, что, поскольку законным главой Церкви является не король, а папа, король превышает свои полномочия, подчиняя духовенство светским судам (Pickthorn 1934, pp. 115–116). Это, в свою очередь, заставило короля и судей – в предзнаменование грядущих идеологических перемен – выпустить бескомпромиссную декларацию о верховенстве короны над любыми юрисдикциями, на которые притязает папа. Вся конвокация в целом была обвинена в praemunire, превышении власти, за попытки подчинить власть короля власти иностранной державы, а король выступил с речью перед конвокацией, в которой заявил об «имперских» правах английской короны. Главный его довод, бросавший прямой вызов каноническому праву, состоял в том, что «короли Англии в прошлом не имели над собой другого вышестоящего, кроме Бога», и король официально