принять пас от партнера, находящегося в затруднительном положении, то есть помогает полевым футболистам, выстраивает и направляет игру. «Многие мечтают о том, чтобы ловить мячи и летать в пределах вратарской площадки. Но случается и так, что приходится и перехватывать неприятные выпады».
Противовесом модели тренировок «Шальке» часто служит вратарская школа Герри Эрманна в Кайзерлаутерне. Голкипер Эрманн, выступавший в Бундеслиге, был 1,84 метра ростом, при этом чрезвычайно мускулист, поэтому его прозвали Тарзан. У него были хорошо развиты рефлексы, его сильной стороной была игра при выходах один на один. При фланговых же атаках он был не слишком хорош. Таким образом, лаутернская школа выпускает мешки мускулов с отменной реакцией, которые не участвуют в игре. Типичными продуктами их школы считаются Роман Вайденфеллер и Тим Визе.
Определённо, в Кайзерлаутерне делают особый акцент на силу. Но даже школа Эрманна может похвастаться несколькими профи – помимо уже названных Вайденфеллера и Визе есть ещё Флориан Фромловиц, Томас Зиппель и Кевин Трапп.
Была ли заслуга футбольной школы «Шальке» в том, что Мануэль Нойер стал вратарём мирового уровня? О своём вкладе Матущак и Осигус говорят скромно: «Самое важное он принёс сам – свой талант». Поэтому, по их словам, не стоит переоценивать вклад тренеров. «Каждый внёс свой кусочек мозаики. Но его талант сыграл самую важную роль». И Матущак говорит: «Когда в тебе нет стержня, необходимого для футбола, ничего не получится. Нужно душой и телом быть футболистом, чтобы играть так, как Мануэль».
В промежутке между первым и вторым годами возрастной группы «C» (14–15 лет) появилась опасность того, что Нойер может вылететь из «Шальке». Некоторые считают его «слишком маленьким». Ему настоятельно рекомендуют сменить команду. Но в клубе есть такие тренеры, как Матущак, Осигус и Хюнеборн, которые смотрят на юных игроков не только с точки зрения их развития на данный момент, но и в перспективе.
Матущак был сбит с толку, когда впервые увидел Нойера на классификации в старшую группу категории «C». Когда из толпы игроков «вышел такой малыш», он лишь понадеялся, что это не вратарь. Матущак спросил себя, почему именно этот парень хочет стать вратарём. Он был «не выше стола», разговаривал «писклявым голосом» – ещё «молокосос». Малыш был, помимо этого, ещё и плут, ловкач, хитрый парень. Не слишком прилежный. Совершенно не злой. Скорее немного флегматичный. Но мальчик мог концентрироваться на выполнении задач. И что немаловажно: у него был хороший характер. Парень ему чем-то понравился. Скоро Матущак понял: «Всё, что нужно для правильной вратарской игры, было в нём заложено. Заметно, что в нём одновременно кроется несколько талантов. Так что я спросил его: «Ты хочешь стать вратарём?» Он ответил: «Да». И я ему сказал: «Тогда я помогу тебе». Если честно, это я говорил всем нашим молодым голкиперам».
Тем, кто поддерживал Нойера, пришлось столкнуться со скепсисом. Они нередко сами