наконец, Игорь Соломатов, поцеловал маму, взял с собой Леру и
отправился, по его словам, в штаб партии, где его с нетерпением,
дескать, ждут…
Ирина, прежде чем все разошлись, сообразила назначить через день
общую встречу в районе пересечения Цветного бульвара и Садового
кольца. Все согласились с тем, что им ни в коем случае нельзя
теперь терять друг друга из виду. Поэтому быть обещали все и при
любых обстоятельствах.
– Лева, – ткнула локтем в бок мрачного Хмелевского Ирина, —
как ты думаешь, выкинуть эти фотографии или оставить?
Лев Николаевич искоса глянул на снимки и безразлично заметил:
– Как хочешь. От него все-равно теперь один пепел…
Соломатова вертела фотки в руках не зная, на что и решиться. С
одной стороны, раз уж такое произошло, лучше избавиться от любых
свидетельств причастности к этому… Но, с другой стороны, мало
ли что может пригодиться при теперешнем, во всех отношениях
катастрофическом положении.
Ирина бросила изображение убиенного Жирцова обратно в пакет и
сварливым тоном сказала Хмелевскому:
– Ну, и что ты предлагаешь теперь делать?
Лев Николаевич пнул носком спортивного тапочка окурок и
пробормотал:
– Не знаю. Надо отсюда сматываться. По-моему, эти люди
сознательно хотели нас убить и будут убивать.
– Да, – задумчиво согласилась неглупая женщина Ирина Соломатова,
– как только при исследовании остатков пожарища не обнаружат
наших останков, они начнут охоту. Для них, в этом случае, лучший
свидетель – это мертвый свидетель.
***
Глава V. Круги по воде
***
Время наступало обеденное, но в этот сумасшедший денек генералу
Тучину про еду некогда было и думать.
Он, нервно постукивая остро отточенным карандашом по столу,
слушал рассказ полковника Платонова.
– … Ребята, как только полыхнуло, сразу уехали…
– Почему? Надо было проследить за этими жильцами с верхнего этажа!
– Я им уже поставил на вид, Александр Владимирович.
– «Поставил!» – взорвался Тучин и вскочил, уронив такое же массивное, как и он сам, кресло. – Вас всех, начиная с тебя надо знаешь как поставить… вашу мать! Профессионалы хреновы! Такое дело не довести до конца!
– Но вы же сами говорили о секретности. Они не решились там
рисоваться на публике, могли возникнуть подозрения…
– Эх ты, Иван Евсеевич, прости меня и дурак, хоть и полковник.
По херу подозрения! А если кому-то удалось спастись? Ты понимаешь, что тогда будет?
– Понимаю. К сожалению, Александр Владимирович, вы не далеки от
истины…
Генерал Тучин, красный от гнева, пнул ногой лежащее кресло, подскочил к сейфу,