читает книги, кто-то играет в игры. Студенты кучкой селедок (кстати, опять поколение невысокого роста). Я спешу не в свой офис, поэтому ехать мне дальше, чем обычно. Толпа такая, что можно рожать или заниматься сексом незаметно для окружающих. И умереть тоже, наверное. Ваше тело простоит в толпе до Невского проспекта, и только когда все рванут на выход, тихо осядет на пол вагона.
Я еду в рабочих мыслях, тихо матерясь на свои каблуки. И тут чувствую, что к моей филейной части кто-то прикасается. Не особо обращаю внимание, просто стараюсь отодвинуться, чтобы минимизировать контакт. Изменить, так сказать, градус поворота.
Через некоторое время опять. Черт возьми. При этом толпа такая, что повернуться, не опрокинув полвагона, просто невозможно. Через три неудачных попытки я, искоса взглянув, понимаю, что это парень в зеленой кожаной куртке. Не уверенная, что это он делает специально, стоически терплю. Вот и моя станция. Можно даже не перебирать ногами – толпа сама вынесет тебя на платформу. Приезжаю в офис. Забываю. В обед спускаюсь на эскалаторе, и… тот парень навстречу. И пристально так на меня смотрит. Потом кивает. Наверное, его мысли: «А эта та самая, которая прижималась ко мне в метро». Мои мысли аналогичны. Социальная паранойя. Да. Да.
32. ***
Их у меня было много. Первым был, конечно, бельгиец. Можно сказать, венец коллекции. Он был надежным, как истинный европеец. Меня смущали некоторые его выкрутасы и то, что я не могла угодить ему в одежде. Поэтому мы расстались.
Потом было несколько русских. Но это было жалкое подобие бельгийца. Пара русских пытались вести себя достойно, но они ненадежны. И спорить тут я буду до хрипоты. Никаких русских.
Один залетный грек, с которым я рассталась в Германии, и два непонятных ярких бразильца.
Каждый из бразильцев повеселил меня недолго, и, обняв на прощание, я отправила в отставку сначала одного, а потом, через некоторое время, второго – его родного брата. У меня не осталось к ним особых претензий, правда, и впечатлений особых тоже.
Был один неприметный немец, к которому я толком не успела присмотреться.
Затем я влюбилась в жгучего итальянца. Как сейчас помню, мы встретились в Риге. Просто невозможно меня было оттащить от него. Не знаменит и не престижен, но мне это было неважно. Элегантный, стильный. Но первая же наша совместная поездка в Москву привела к трещине в отношениях. Мы иногда проводим с ним один-два дня, но я пребываю всегда в некотором напряжении.
А потом я влюбилась в еще одного итальянца. Слово «страсть» здесь уместно. Он яркий, притом выносит мои краткие измены, легок в общении, понятлив, и объем его терпения просто безграничен. И, что важно, к нему с уважением относятся даже посторонние люди. Я думаю, что мы, конечно, расстанемся, ничто не длится вечно. И я заведу себе другого итальянца.
Вот так и живем с Roncato. К Samsonite я больше не вернусь. А с чем путешествуете вы? Может, есть кого потестировать? Что порекомендуете?
33. О жизни, танцполе и многом другом
Еду на урок танго. Вечер. Морось. Темнота. Санкт-Петербург. Переход подземный. В нем,