лучше мое забери обязательно,
Оно тебе будет надежной защитой! —
И я согласился. И тут же, не мешкая,
Взял сердце: – Спасибо, сестрица, огромное! —
И снова в окопы. Но пуля немецкая
Меня с той минута ни разу не тронула.
Все небо пылало огнями салютными,
Победную радость весна принесла нам.
Я правду сестре говорил абсолютную,
Когда ее сердце назвал талисманом.
Стихотворение-рассказ, стихотворение-повесть. Умение Виктора Бокова передать в сюжетной форме самые, казалось бы, личные размышления, – удивительно. Это умение и привело его на поле эпических поэм, где молодецки развернулись его порывы, расковалась его речь, заговорила ритмическая музыка строф, обращенная к израненной, но на веки вечные родной и незаменимой земле:
Шли по тебе пахотники,
Шли по тебе лапотники,
Шли по тебе коробейники,
Шли по тебе корабельщики,
Ты их ютила,
Ты их любила,
Ты им квасу
К доброму часу.
Ты им сухариков:
– Ешьте, сударики! —
Где же скатерть
Твоя самобранная?
Нет ее,
Речь кругом басурманная:
– Хальт! Хальт!
– Битте! Битте! —
Правильно, правильно —
Будете биты.
Только такое сердце – вечно молодо. Помню, как взволнованный поэт вышел на сцену в Доме литераторов и запел в полный и шумящий зал старинную русскую песню про сокола-атамана, про молодца-богатыря. И сам он, широкоглазый и крепкий, походил тогда на того молодца-богатыря.
Выступления Бокова на заседаниях и пленумах, яркие и страстные, статьи о хлебе, о слове – всегда принципиальны, они рождены пламенным чувством принадлежности к заботам дня насущного:
Мне чужда отгороженность сада,
Не люблю сквозь заборы глядеть.
Мне людей обязательно надо
Локтем, словом, улыбкой задеть.
С рыбаками закидывать тони,
С трактористами – поле пахать.
С игроками – играть на гармони,
Со знаменами – колыхать,
Чтоб оно и качалось, и пело,
И гуляло в улыбке колонн,
И над площадью Красной летело
На зарю шелестящих знамен!
Виктор Боков не обделен вниманием читателей, их любовью, но все-таки хочется, чтобы о таких поэтах наша критика говорила больше на пользу творческой молодежи, для общего, более серьезного разговора о месте человека в жизни.
Однажды, наверное в горестную минуту, Алексей Николаевич Толстой сказал: «Сколько примеров, когда большой художник был затравлен и не воспринят. Сколько примеров, когда бездарность выводилась в гении. Все это вредная деятельность критики».
Наша задача состоит в том, чтобы ни один талантливый поэт, ни малый, ни большой, не остался за горизонтом творческого мира, о чем так искренне печется Виктор Боков:
Надо