семьей.
Трент постоянно совершал вылазки наружу и всегда что-то приносил. Как-то раз они с дружками пришли в отличном расположении духа. Нашли ящик виски и собирались устроить вечеринку.
Мы никогда не вспоминали о выпускном, будто ничего не случилось в тот страшный вечер. Но любое упоминание алкоголя будило во мне жуткие воспоминания, а вечеринки казались шабашем, где царят разврат и жестокость. Я смотрела на этот ящик и мне хотелось разбить вдребезги все бутылки, чтобы пойло не превратило моих приветливых друзей в монстров. Но разве я могла сотворить подобное, когда Трент радовался, как ребенок?
Началась подготовка к веселью. На стол выставили лучшие закуски, которые хранились у нас на черный день. Я единственная, кто был против такого расточительства, поэтому мое ворчание в толк никто не взял. Трент включил музыку на магнитофоне, что работал на батарейках и включался крайне редко, ведь в разграбленных ранее магазинах почти ничего не осталось.
Мы уселись за стол с наполненными виски пластиковыми стаканчиками. Я сразу отказалась пить, и меня никто не принуждал – самим больше достанется. Я не находила себе места. Боялась, что будет в конце этой вечеринки. Если Трент напьется и уснет, то меня некому будет защитить от толпы захмелевших парней. Я сидела и тряслась от страха. Каждый тост эхом отдавался в ушах. Все предельно просто. Они пили за жизнь. Никто не хотел умирать или становиться фантастическим существом. Мы все из последних сил цеплялись за остатки мира, пытаясь сохранить цивилизацию. А вдруг, так же неожиданно, как погасло, солнце зажжется вновь! Всегда хочется верить в хорошее. Мы ведь понятия не имели, почему так произошло. Ученые изначально строили догадки, но все они вдребезги разбивались о реальность.
Когда все напились и начали плясать, я незаметно ретировалась в свой уголок, отделенный от общего пространства ширмой. Легла на кушетку и достала из-под матраса книгу со сказками, которую мне раздобыл Трент. Принялась читать, не обращая внимания на пьяные выкрики и громкую музыку.
Я уже засыпала, когда ширма отдернулась, и в мою коморку вошел Трент с бутылкой виски в руках. Я испугалась его захмелевшего взгляда. Он, молча, присел на край кушетки, поставил бутылку на пол и посмотрел на меня в упор. Я поджала колени, и он уперся спиной о стену. Поднял голову и посмотрел в потолок. Поджал влажные алые губы и закрыл глаза. Я смотрела на его мужественный профиль и впервые не знала, о чем поговорить. Хотя, раньше мы могли болтать обо всем на свете сутки напролет. После случая на выпускном, я возненавидела всех особей мужского пола и перестала чувствовать к Тренту трепет. За последние дни он стал для меня другом, и я никогда не смотрела на него, как на объект обожания и страсти. Никогда, до этой ночи.
От него пахло потом, а, влажные от танцев, волосы прилипли ко лбу, прикрывая рассеченную бровь. Белая, с пятнами от пролитого виски, майка промокла насквозь. А джинсы были протерты на коленях. Он не изменял своему образу.
Я подползла к нему и села рядом. Тоже вскинула взгляд в потолок и краем глаза