– это не лишиться собственного оружия, а все остальное – полная фигня. От всего остального всегда можно просто-напросто отбрехаться: «Пломба на дверях сорвана?! Это, наверное, вороны! Любят они все, что блестит. Не могу же я из боевого оружия по воронам палить. А вы, в следующий раз, не забудьте себе какие-нибудь тусклые пломбочки заказать. И не надо больше выпендриваться. А то щас разозлюсь и стрельну куда-нибудь. Я когда злюсь, всегда так поступаю. Так, что идите отсюдова, от греха, как говориться, подальше. Грех – это я»).
Но была в этой суровой автопарковой службе одна пикантная особенность: уснуть надо было в такой позе, чтобы в бдительном своем сне ненароком не зацепить кнопку автомобильного сигнала. Некоторые, неопытные военные на этом иногда прокалывались. Упадет такой горе-часовой головой в глубоком забытьи на эту громкую кнопку и долго не меняет своей удобной позы, а боевой автомобиль орет, тем временем, нечеловеческим голосом в неясной контурами ленинградской ночи и привлекает к себе нездоровое внимание всех мучающихся бессонницей. А замученных учёбой и службой часовых бессонница никогда не мучала, поэтому они и не думали никогда просыпаться. В итоге, в дико ревущий автопарк сбегается вся окрестная дежурная служба и констатирует факт преступного сна, допущенного на боевом посту незадачливым военным. И всё. Военного отлучают навсегда от караула и, становится он опять же вечным сервировщиком или разнорабочим на кухне. Ну что же, такая, видимо, у него судьба. И это тоже справедливо: военным ведь надо с самого измальства прививать особую привычку. Привычку не нажимать ни при каких условиях на не соответствующие ситуации кнопки. А то ведь он, неподготовленный этот военный, такого ведь в последствии может натворить…, на такие ведь с перепугу может надавить он кнопки! Мало не покажется никому. Даже, казалось бы, такому внешне неуязвимому в своей удалённости, чванливому дядюшке Сэму…
Но особенно почётной службой у военноначальствующих считался гарнизонный караул. Военные к такому почету никогда не стремились и всегда старались под любым предлогом этой службы избежать. А когда это не удавалось военным приходилось целые сутки пребывать в роли тюремщиков, охраняющих заключенных на гарнизонной гаупвахте. Периодически военные сами попадали на гаупвахту в качестве заключенных и их тоже очень тщательно охраняли. Сердца военных в такие периоды переполнялись особой гордостью. В такие минуты они чувствовали себя настоящими военными, ибо сказано было кем-то из великих полководцев: «Плох тот военный, который ни разу не побывал на гаупвахте». Кроме того, в периоды «отсидки» военных тщательнейшим образом охраняли. И это было знаком уважения. Это сейчас существует множество ЧОПов и все в стране друг от друга хотя бы что-нибудь да охраняют. Многочисленная армия бодигардов стережет тела вороватых алигархов, особо продвинутых в разбое бизнесменов и прочей различной сволочи, а в те далекие времена охраняли только особо