выполнять все пожелания военных в ходе поглощения ими несовместимой с органами пищеварения эрзац-еды (в среднем около 90 % обучаемых военных за пять лет обучения приобретаело хоть какое-нибудь, но обязательно хроническое заболевание желудочно-кишечного тракта). Но военноначальствующих никогда такие мелкие в интимности своей подробности не интересовали. Им всегда было совершенно безразлично что же там плещется в бачках-кастрюлях, принесенных военным все тем же сервировщиком и что же это принесено военным в этих красиво разрисованных гжельскими мастерами тарелочках. Глаз военноначальствующих всегда радовался безупречному равнению бачков-кастрюлек друг на друга и строгому порядку размещения отливающих серебром приборов на поверхности столов.
Первоначально предполагалось, что военный официант, будет во всем подражать обычному, ресторанному. Будет он бегать между столов весь такой из себя чистенький, обходительный такой и культурно обслуживать военных в период принятия ими, так называемой, пищи. Без бабочки, правда, будет бегать, но зато в безупречно белоснежном передничке.
Но реалии строгого военного быта быстро расставили всё по местам. И вот военный официант уже не бегает, а освоив секреты левитации, вертляво парит птицей колибри над столами в грязном своем переднике уворачиваясь от бросаемых в него предметов. А попробуйте-ка не взлететь и не повертеться! Вот, к примеру, сколько обычный официант обслуживает одновременно столиков в ресторане? Ну, от силы пять-шесть. При этом люди, сидящие за столиком, как правило, никуда не торопятся. Они приходят в разное, независящее друг от друга время. Приходят поесть, отдохнуть в меру своей испорченности, послушать какую-нибудь музыку – неважно, самое главное – они ни куда особо не торопятся. Однако, профессиональные официанты, получающие зарплату и регулярно стимулируемые чаевыми, все равно порой не успевают обслуживать своих клиентов, а если и успевают, то не всегда так, как этим клиентам хотелось бы. Но клиенты пришли отдыхать, а не скандалить и они милостиво, в большинстве случаев, прощают официантам допущенные огрехи.
В случае же с сервировщиками все обстоит несколько иначе. Ну, во– первых, на каждого из сервировщиков приходится по 40–50 столов, а во– вторых им приходится иметь дело не с обходительными, в разное время зашедшими покушать людьми, а с толпой потных и возбужденных своей ратной службой военных, пришедших на, так называемый, прием, так называемой, пищи, о-д-н-о-в-р-е-м-е-н-н-о!
В принципе, военные должны быть агрессивными по своей сути, и своим злобным поведением вселять ужас своим потенциальным врагам, но голодные военные – агрессивны вдвойне (это замечательное качество военных было использовано многими успешными военноначальниками в разные трудные для страны времена). Агрессия военных еще более прогрессирует, когда и без того уже непритязательные их ожидания не совпадают с наблюдаемой на столе реальностью. Агрессия