для меня явилось личное прибытие владельца заведения – Ивана Павловича Буханевича, небольшого роста, сухонького, подвижного, словно капля ртути, мужчины, возрастом за пятьдесят. Особенное впечатление производили его переливающиеся, иссиня-черные, в тонкую белую полоску, брюки, с напуском заправленные в отполированные до зеркального блеска сапоги тонкого хрома. А расшитая шелковая рубаха на выпуск, подпоясанная узким ремешком, серая жилетка с искрой и продетой в петлю золотой цепочкой карманных часов, безусловно, являлись показателем высокого достатка их обладателя.
Постреливая из-под наплывших век хитрыми глазками по сторонам, Буханевич зашел издалека. Пока выскочивший из-за его спины, как чертик из коробочки, служка, поливал мне за ширмой, мы поболтали о погоде, как на дрожжах растущих на рынке ценах и видах на будущий урожай. Причем, нарочито беспечно трепался он, а я в тон ему только невнятно мычал да поддакивал.
Когда Иван Павлович все же подобрался к цели моего прибытия, ради чего, по всей видимости, и появился здесь, я уже был готов. Решительно отослав прислугу, и понизив голос до шепота, поведал ему, что являюсь частным детективом, и прибыл инкогнито с важным расследованием, сути которого пока раскрыть никак не могу.
Однако Буханевич очень странно отреагировал на выдуманную с ходу безобидную легенду. Испуганно отшатнувшись и изменившись в лице, он, часто сглатывая, с видимым трудом справился с собой. Блуждая по сторонам отсутствующим взглядом, величественно кивнул, соглашаясь с необходимостью соблюдения тайны в таком тонком деле, и вдруг, скептически прищурившись на меня, едко съязвил:
– Как-то вы не по моде одеты-с, Степан Дмитриевич? Можно сказать, странно даже одеты-с. Ой, не гоже при вашей профессии так-то из толпы выделяться.
Я досадливо крякнул. Трактирщик был, бесспорно, прав. Моя турецкая кожанка, свитер и джинсы в купе с утепленными кроссовками, так органично вписывающиеся в современный мне городской пейзаж, здесь смотрелись, по меньшей мере, экзотично.
– Понимаете… ну это… так получилось, – пока я мямлил, мучительно пытаясь придумать приемлемое объяснение, Буханевич сам пришел мне на помощь.
– Да вы, сударь, не тушуйтесь. В миг вашему горю поможем. Приказчика прям в номер прикажете. Слово даю, обслужит, по высшему разряду. Вы ведь, – он понизил голос и проникновенно заглянул мне в глаза, – можете себе позволить? В этом смысле, – большой и указательный пальцы трактирщика выразительно потерлись один о другой.
Я снисходительно улыбнулся и ответил вопросом на вопрос:
– А вы как считаете?
– Полагаю, очень даже можете, – согласно кивнул Буханевич.
– Тогда, – теперь я звонко щелкнул пальцами. – За чем же дело стало? Давайте вашего приказчика, и, еще, пожалуй, завтрак…
К половине одиннадцатого я был сыт, слегка пьян, а главное, одет с головы до ног во все новое. Не слишком удобно, учитывая былое пристрастие к спортивному стилю, но терпимо, принимая