в чувство.
– Странный ты зверь, Мира, – задумчиво обронил заклинатель, но я предпочла проигнорировать его слова.
Слишком поздно мне на ум пришла мысль, что моё решение вести себя с сохранением человеческого достоинства лишь привлекает ко мне внимание. Незаметная и не вызывающая подозрений рысь, ага. Вот только прикидываться обычной уже не вариант, да и еды хочется нормальной всё-таки.
Вся деревня высыпала смотреть на диковинного потустороннего зверя. Взрослые охали, дети улыбались, и ни один не ткнул в меня пальцем, не бросил камень. Внутренняя усмешка дополнила этот перечень прелестями цивилизации: и в Instagram не запостили. Жители были довольны уже тем, что просто увидели живую рысь с той стороны. Были бы они так же рады мне – человеку? Очень сомневаюсь.
На другом конце деревни размещался постоялый двор, где заклинатель оставил своего коня. Мощное ширококостное животное напоминало своим видом одну из разновидностей тяжеловозов. В породах лошадей я не разбиралась, но уважение своими размерами этот каурый экземпляр внушал.
Поводок был коротким и до луки седла не доставал. Судя по замашкам Аргора, он планировал, чтобы я бежала рядом на манер далматинца с каретой. Но, спасибо деду, планы пограничника остались только планами, поэтому я с условным уютом устроилась перед всадником. От души хотелось развернуться и показать ему язык. Поддавшись порыву, я так и сделала, за что получила ещё один подозрительный взгляд.
Долго ехать верхом и человеку не слишком приятно, а в зверином обличье я готова была выть уже через пару часов. Как ни пыталась я найти хотя бы минимально удобное положение, это мне не удавалось. То и дело бросаемые суровым мужчиной взгляды на мою непоседливость уверенности мне не прибавляли. В итоге Аргор остановился и, отстегнув от седла котомку, устроил её перед собой, молча похлопав по ней рукой. Ну, здравствуйте, комфорт и пропахший конским и своим потом пограничный воин. Чувствительный звериный нос оставалось держать по ветру, чтобы в него попадали лишь лесные запахи. Если до этого я сидела почти на шее у коня, то теперь приходилось мириться с кожаным доспехом, вонзившимся мне в спину всеми своими крючками и завязками.
На пятый час картины «лес – поле – река (о! деревня!) лес – поле – река» я легла на котомку, свесив с неё лапы, и мрачно разглядывала проплывающее мимо бездорожье.
Плохая была идея, надо было остаться с дедом.
Приближающийся закат застал нашу троицу на опушке очередного леса, но Аргора это ничуть не смутило. Спешившись и сбросив на землю часть поклажи, он привязал мой поводок к луке седла, а коня к дереву и ушёл в лес. Предусмотрительный, зараза. Но я уже давно сбилась с пути и дорогу назад при всём желании найти бы не смогла. Удушающий конский запах забил нос, так что отыскать обратный путь по следу было нереально.
Заклинатель вернулся через полчаса с охапкой лапника и, устроив его в тени ветвей, занялся костром. Я с интересом