снова сладкий, но уже иначе. Он отложил упаковку и вновь принялся за дело. А ведь в детстве он бы отгрыз левую руку за такое лакомство.
Стопку журналов он отложил за спину – повезло, что в них много маленьких буковок, а значит чтения хватит надолго. Вечерами делать нечего: можно уйти на пустырь и смотреть на небо, а можно выбраться к чистым, пройтись по улочкам, заглянуть в окна. Только ему незачем нервы щекотать. Он свою долю получил, когда был моложе и наивнее.
Толстые неуклюжие пальцы перебирали мусор аккуратно, почти с нежностью. Когти порхали над тонкими тряпочками, невесомыми, красивыми и бесконечно далекими от палящего солнца, горячей земли и урода. Флаги иной жизни.
– Эй, выродок! – заорал хриплый голос.
Он выронил сломанный планшет и обернулся. Из-за ограды, прижавшись всем телом к металлическим прутьям, скалился Крыс. Он был чистым, но ущербным. Ещё немного – и урод.
– Ты оглох?
– Зачем пришел?
– Ты не рад видеть меня, Урри? – ухмыльнулся Крыс, блеснув острыми зубами. За них его так и прозвали. Ну и за соответствующий характер тоже. – Своего лучшего друга, готового прийти на помощь в любой момент, стоит тебе лишь позвать.
– Ты мне не друг.
– Хватит придуриваться, открывай!
Он пошёл к воротам, волоча ноги сильнее обычного. Пусть Крыс не думает, что его слово – закон.
– Есть что? – От Крыса несло кислым потом и безумием. Он дергался, как крыса, которую подвешивают за хвост, суетился и сплевывал вязкую слюну на чистую дорожку. Урри только утром смёл с нее пыль.
– Пошли.
Товар для Крыса он прятал в середине свалки, там, куда никто не заглядывал. Под холмом из жестянок и коробок он вырыл нору, выстелил пластиком и спрятал то, что могло бы заинтересовать чистого.
– И это всё? Это все, что ты собрал за неделю? – Крыс повышал голос, заводясь от своей же злости. Тряс острыми кулаками у носа Урри, раздувал ноздри.
– Мало?
На земле лежала горстка монет, перемежаемых шприцами с лекарствами. Чуть поодаль поблескивал почти целый ноут. Он бы оставил его себе, но побоялся.
– Да ты обнаглел… – Крыс спокойно наступил на пластиковую крышку. Треск. Каблук настоящей кожаной туфли переместился на шприцы, а затем растер монеты, вдавил их в землю.
Он стоял и ждал. Потерпеть, надо лишь немного потерпеть, а потом будет легче.
– Я тебя, урода, другом зову… На работу пристраиваю, как с человеком говорю, а ты? Чем ты мне отплатил? Вошь помойная!
Солнце припекало спину. По шее, неприятно щекоча, сползла капля пота. В шахтах всегда влажно и холодно: по стенам стекает вода, Умник говорил, что это подземные реки, скрытые в почве. Интересно, а есть подземные моря?
– …со мной.
– Что? – Он не слышал последних слов, пропустил мимо ушей.
Крыс улыбался. От его радости Урри подташнивало.
– Говорю, если хочешь и дальше тут