не только секьюрити в приличном заведении, но даже вышибалой на русской дискотеке.
Через какое-то время до Павла дошло, что плачет по нему лишь одна работа – «старший куда пошлют». Если, конечно, пройдет собеседование.
Выплакала его стройка, где в любую погоду, до судорог в локтевых суставах, нужно было вязать арматуру. «Такой хоккей нам не нужен!» – повторил Осьминогов любимую поговорку отца и ушел на больничный. Потом еще раз. В итоге, не прошел испытательный срок и вновь предстал пред ясны очи чиновника, закрепленного за ним, как за собакой палка.
Следующим рабочим местом, где Паша подвизался в качестве тягловой силы, оказалась типография. Надо ли говорить, что и там у него не срослось. В ответ на «резюме» бригадира «Лемур ленивый!» Осьминогов выдал: «Павиан крикливый!» – и тут же оказался свободен, как сопля в полете.
Последний подвиг был отмечен подзатыльником брата и нескончаемыми нотациями родителей, которые пилили его похлеще бензопилы «Дружба».
Любое терпение имеет предел, и Паша гордо покинул родительский дом, пообещав никогда в него не возвращаться. Благо, было куда идти.
Месяц назад по Интернету он познакомился с Мишкой, дальнобойщиком из их городка. Тот снимал двушку недалеко от вокзала, дома бывал редко и был готов «за бесплатно» подселить к себе земляка. Последний обязывался кормить аквариумных рыбок, выгуливать добермана Рекса и мыть лестницу в дежурство Михаила. Осьминогов с радостью принял все условия – за подобную плату он не снял бы и топчан на лоджии у коренного немца.
Таким образом, вопрос с «крышей» решился, но как быть с питанием? Брать его на довольствие Мишка не собирался. К родителям идти не хотелось, раз уж заявил им о «вольном выпасе». Зарплатой даже не пахло. Побираться у вокзала было стыдно. Да и кто его пустит на «рыбное» место – весь «партер» уже занят бомжами, синяками и наркошами. А голод – не тетка, пирожка не подаст.
Два дня Осьминогов ходил с глазами голодного бультерьера. В конце концов, схомячил все Мишкины запасы чипсов, сухариков, печенья и орешков. Выдул найденную в шкафчике банку кофе и стал коситься на мясные консервы Рекса. Перехватив его взгляд, пес так зарычал, что с крамольной мыслью пришлось распрощаться.
Всю ночь у него в животе урчало, а наутро юношу осенило: «Пиццерия!» Выгуливая Рекса, он видел на ее двери объявление: «Требуется разносчик рекламных буклетов. Работа на два-три часа в день. Стабильная понедельная оплата плюс бесплатная пицца».
Последнее было не менее приятным, чем первое. Да и сама работа – не бей лежачего – гуляй себе с псиной на воздухе да тыкай листовки во все встречные почтовые ящики.
Реальность оказалась намного жестче, чем представление о ней. На участке Павла было около ста домов, рюкзак за спиной весил килограммов восемь, а то и все десять. На доброй половине почтовых ящиков красовалась наклейка с растопыренной ладонью и надписью: «Никакой