из армии Яшка Пеннер, русский немец, каких у них, на юге Казахстана, было предостаточно. Перед самой свадьбой выяснилось, что расстаться с девичьей фамилией – не судьба, ибо Пеннер в переводе с немецкого означает бомж. Об этом Вику проинформировала ее приятельятельница Тоня, дотошно изучавшая немецкий в надежде сменить их захолустный поселок на Франкфурт, Мюнхен или, на худой случай, Гамбург.
– Согласись, Глух звучит куда лучше, – убеждала она растерявшуюся подругу. – Кроме того, фамилия, так же, как и имя, несет определенную энергетику, влияющую на судьбу ее носителя. Помнишь, как в мультике про капитана Врунгеля пели: «Как вы судно назовете, так оно и поплывет»? Или ты хочешь стать бомжихой?
Бомжихой Вика стать не хотела. Черт с ней, с этой глухой фамилией. В конце концов, в сочетании с именем фамилия Пеннер звучит значительно хуже. Получается: бомжующая Победа. Пусть уж ее Победа остается глуховатой.
Уже после торжественного бракосочетания, на котором ее родители плакали в два голоса, Вика случайно выяснила, что Яшка не просто демобилизовался, а досрочно комиссовался по болезни. У него был туберкулез. И как ее не насторожил его бесконечный кашель, сопровождающийся розовой мокротой, которую он сплевывал прямо себе под ноги? Впрочем, это уже не имело значения: замуж Вика выходила беременной.
Вскоре у них появился сын, с рождения подверженный болезни легких. Он был очень неспокойным – кричал день и ночь. Вначале молодой отец помогал жене по хозяйству: стирал пеленки, вставал ночью к ребенку. Спустя же полгода сорвался и стал пить, мотивируя это раздражением от круглосуточного «дурдома».
Вика очень надеялась, что жизнь наладится: подрастет Сережка, наступит покой, и все вернется в свои берега. Надежда пошатнулась, когда она узнала от соседей, что ее благоверный – потомственный алкоголик. Оказывается, свекор шесть лет назад умер не от воспаления легких, а во время белой горячки бросился под асфальтоукладчик. А старший брат Яшки утонул по пьяни в собственной ванне, оставив сиротами двух девочек-дошкольнят.
Вика пребывала в шоке, но уйти от мужа так и не решилась. «С бедой нужно бороться совместными усилиями», – убеждала она себя. Тем временем, Пеннер с ускорением катился по наклонной, пропивая уже не половину, а всю свою получку. Дошло до того, что больному годовалому мальцу уже не на что было купить молока. Попросить денег у родителей Вика не решалась: пришлось бы рассказать об истинном положении вещей, а у отца – слабое сердце. И ведь предупреждали ж ее родные, что не будет она счастлива с Яковом, что не тот он человек, на которого можно положиться. А она им в ответ: «Это – моя личная жизнь, не надо вмешиваться».
За помощью пришлось обратиться к свекрови. Та дала денег и попросила Вику потерпеть, мол, все образуется. Взялась сидеть с внуком, а невестке посоветовала, как можно скорее, выходить на работу: поправится семейный бюджет, спадет и напряженность в семье.
Вика стала работать в конторе райкомунхоза. Деньги появились,