допил черный чай с ароматным бергамотом и ответил.
– Выбери одного. Ты же не можешь любить одинаково обоих? Иначе ты вымотаешься, как гончая, бегая от одного к другому. Ещё и огребешь, если они узнают о существовании друг друга.
Действительно, я разрывалась на части, особенно сегодня. Сперва нужно было проведать Вику. Весь путь в больницу, я делилась с Лилькой, которая увязла в суете рабочих будней из-за нехватки персонала.
Вика выглядела намного лучше, щеки слегка округлились, и на них играл щедрый румянец. Павел Рощин, муж Вики, не захотел оставаться в двухкомнатной квартире один и временно уехал к родителям (причем сам он появлялся у жены редко и всего на десять минут). Мама взяла отгул и сидела у Вики с обеда и до самого закрытия больницы, а потом уезжала ночевать в их двушку на Солнечной улице. Потому я со спокойной душой покинула палату, торопливо направляясь домой, чтобы подготовиться к двум встречам.
Илья предложил провести время у него, и я не раздумывая согласилась. Видимо, небеса мне благоволят. Прощай, огромные ботинки и ненавистная шапка!
В моей голове мгновенно сформировался распорядок дня: сначала я встречусь с Сашей, после чего попрошу отвезти меня на улицу Комарова к «двоюродному брату» Илье, а тому скажу, что меня докинет на машине мой «кузен» Саша. Гениально! Так я не запутаюсь в своём отборном вранье.
Глава 9
«Дай мне посмотреть на твоего друга – и я скажу тебе, кто ты».
На улице воцарилась сухая и солнечная погода, хотя температура по-прежнему не превышала отметку в +5° на столбике термометра. Одетая в пальто и платье, которое покорило Вадика, я стояла на улице, ожидая приезда Саши.
– Здорово. – послышался охрипший голос с балкона второго этажа.
То был мой сосед Николай Петрович – седоволосый мужчина лет пятидесяти. На большом носу твёрдо держались круглые очки, прикрывающие половину красного лица. Его тело было непропорциональным: худые ноги, и большое туловище, слегка перекошенное влево за счет проблем со спиной. Натянутые до уровня груди трикотажные штаны на подтяжках и с вытянутыми коленками придавали его облику сходство с дружелюбным Карлсоном. Хотя, когда он начинал материться – а причин у него всегда находилось предостаточно – дружелюбным его назвать было сложно. Но главным достоинством для всего дома являлась наблюдательность Николай Петровича. Согласно выражению: «Высоко сижу – далеко гляжу», с балкона ему видны все передвижения соседей и всего происходящего на детской площадке перед домом. Он досконально знал планировки всех квартир в каждом подъезде, а также кто был собственником квартиры, а кто квартиросъемщиком. Я поздоровалась с ним, после чего он спросил:
– Далече собралась?
– Да навстречу своему счастью… А что у вас с голосом? Никак заболели?
– Ой, Кать, – Николай Петрович стряхнул пепел с сигареты вниз, – да болячек хватает! Я сегодня был у проктолога. Геморрой обострился. Надо узлы лигировать, так врач говорит.